спрашиваю.
– Нет, у многих еще больше.
– Ты че прикалываешься?
– Ты хотел сказать: «Шутишь»? Нет, я говорю серьезно.
– Мда, а мысли там читать или еще че в этом же роде, многие умеют?
– Если я не ошибаюсь, то да, многие.
– Летать тоже?
– Да.
– Предметами управлять?
– Да.
– Телепортироваться?
– Да.
– И все сильные теперь?
– Да.
«Ну зашибись!», – думаю. У всех по пять, десять, двадцать штук способностей, а у меня ни одной.
– Ну и че, когда я могу к физичке этой сходить?
– К Татьяне Павловне? К ней можешь прям сейчас идти.
– А ни че, что у нее урок?
– Нет. Она отменила все уроки на сегодня и проводит консультации по сверхспособностям.
«Точно мозги набекрень у всех посъезжали, – думаю. – Уроки вон уже отменяют».
– Ты че, серьезно?
– Да.
– А директор что? Ей по фиг, что ли?
– Ты хотел сказать: «Все равно». Нет, она сама разрешила и первая проконсультировалась.
Я полностью опупевал в тот момент времени. Что б наша-то деректриса, да и занятия отменила. Она уж лучше, наверное, жабу сожрет или тухлую рыбёху схавает. А тут на тебе.
– Ладно, Евгений, я отлучусь в уборную, – говорит мне Димон так официально, типа, собрание у нас здесь на скамеечках какое-то.
– Ага. Мог бы и не говорить. Иди давай, не промахнись там, суперметкий.
– Спасибо, Евгений, – говорит он серьезно так, типа, не замечает, что я его подкалываю. – Удачи тебе в твоих начинаниях.
– Ага, и тебе не хворать.
Ну и пошел он к физруку. Подошел, значит, к нему, а тот че-т заулыбался сразу, обрадовался даже, руку ему пожал, по плечу похлопал, еще раз руку пожал. Потом еще махал Димке, когда тот уходил. «Что происходит в этом безумном мире?» – подумал я.
И вот, сижу я там один и размышляю: «Что мне реально идти к этой карге и спрашивать про эти дурацкие сверхспособности? А вдруг у меня их нет. Че делать тогда? Да нет, должно же что-то быть, раз у всех есть.
Короче, пока я там сидел на скамейке и напрягал мозги думами серьезными, мои однокласснички, которые до вчерашнего дня не могли гантелю пятикиллограммовую поднять, подтягивались. И что тут такого? Да ничего такого. Я со счету сбился, когда считал, сколько раз они подтянулись. А сбился я на ста двадцати пяти. Наверное, потому что мой мозг отключился. Вот так вот. А потом они стали отжиматься.
– Упали, отжались, двести раз, – крикнул физрук.
Я очумел от такой цифры. Это ж, типа, кем надо быть, что б столько раз отжиматься.
Однаклассники же, как услышали эту команду, так все с турников сразу, и поспрыгивали, и на пол упали. Но тут я думаю такой: «Фиг им, не смогут, после подтягиваний-то». А нет, двести раз как миленькие, даже девчонки, прикиньте. Ну, а как они пресс делали, рассказывать лучше не стоит. Одно могу сказать: в тот момент моя самооценка упала ниже нуля, а то и намного ниже.
Потом