и много ли еще осталось.
– Мне кажется, Ленни, это притча о задающих вопросы, такая в ней мораль. Лучше задавать вопросы и возвращаться к Богу, чем не иметь никаких вопросов и быть религиозным только на словах. – Он нахмурился, вздохнул, а потом вздохнул еще раз, будто первый вздох послужил лишь напоминанием о том, как приятно вздыхать. – Насчет Дерека не предупредил, прости, – добавил отец Артур, помолчав. – Не ожидал, что ты так… расстроишься.
– Я и не расстроилась.
– Ну да. Разумеется.
– Я рассердилась.
– Ой! Я собирался сказать тебе про Дерека и что ухожу, я просто не…
– Он ведь дал кому-то рыбину?
– Дерек?
– Нет, отец блудного сына. Он ведь вручил хорошему сыну рыбину, а плохому – всю свою империю?
– Нет, по-моему…
– А по-моему, да. По-моему, так и было: хорошему сыну – рыбину, а беглецу – целую бизнес-империю.
– М-м-м…
– Ну же, отец Артур! Вам бы надо получше ознакомиться с первоисточником. Блудный отец смотрит на вас с неба – в одной руке держит рыбину, другой обнимает сына-беглеца и удивляется, что это вы религию продаете, а о чем она рассказывает – не знаете.
– Я ничего не продаю.
– А надо бы. Куда годится такая бизнес-модель – все даром раздавать?
Он рассмеялся, а потом улыбка стекла с его лица, будто вода.
– Поверь, я не хотел тебя обмануть. Или рассердить.
– Верю. Эй, это что, правда дня?
– Да.
– Мне нравится.
– Спасибо. Послушай, мне еще несколько месяцев предстоит отслужить в часовне, и я подумал…
– Так значит, полезно иногда убежать?
– У меня от тебя голова разболится.
– Сбежать. Хочешь сбежать – сбегай, и тебе воздастся – вот о чем сообщает нам блудный сын.
– Не уверен, что…
– Отец Артур?
– Что, Ленни?
– Мне надо убежать кой-куда.
Есть различия между “сбежать” и “убежать”. Море различий, но никто о них и знать не хочет. Будешь, говорят, и дальше сбегать – ограничим количество посетителей. Только это их интересует. Но разве можно сбежать, не выходя из больницы? А я не выхожу.
На самом-то деле убежать от отца Артура я не могла – бедро, пострадавшее в столкновении с Временной Сотрудницей, еще болело. Поэтому, сунув ноги в Обычные Повседневные тапочки, я тихонько поковыляла к месту назначения. Отец Артур не пустился в погоню, проявив великодушие, ведь ходил он уж наверное быстрее, чем я, и догнать меня, не дав даже выйти из палаты, ему было неловко.
Империю я не хотела и с отцом Артуром с удовольствием поговорила бы еще, но убегала все равно, просто потому, что стремилась в другое место.
Заглянув через окошечко в двери в Розовую комнату, я увидела Пиппу, которая, держа на весу лист бумаги, объясняла что-то пожилой аудитории из трех человек. Она указала пальцем на край полотна, а потом резким, размашистым движением опустила ладонь вниз. Закончив объяснять, отложила бумагу, и тут только махнула мне рукой и поманила внутрь.
Я вошла, еле ноги