дома очень поздно. Нина же умирала от любви к школе, литературе и своему классу, в котором ей было хорошо, как дома.
Люблино ширилось и росло ввысь, благодаря высоким двенадцатиэтажным домам – «башням», как их прозвали москвичи. В Нинином классе появлялось всё больше новых учеников, которые переехали в новые дома. Вместо тридцати учеников стало сорок. Это были «временные» учащиеся. В расстоянии полукилометра от Нининой школы строили еще одну и всех учащихся, живущих поблизости от нее, должны были перевести туда.
Среди новеньких была девочка Клава Лешина. Золотые кудрявые волосы рассыпались по ее плечам, а голубые глаза всегда смотрели игриво, как будто замышляя некую проделку.
– Какие красивые у тебя глаза! – восторгалась Нина. – В них отражается небо!
Клава смеялась от души и просила:
– Напиши стих о моих глазах.
– Я так не могу. На заказ. Если будет вдохновение, то обязательно напишу, – Нина переживала, что почему-то не приходит вдохновение писать о Клавиных глазах. Она уже написала стих о маме, стих о Дне Победы, стих о весне. А вот о таких красивых глазах – нет.
Клава жила в получасе ходьбы от школы и каждый раз просилась то к одной, то к другой девочке в гости. В гостях она обедала, потом делала уроки вместе с одноклассницей и вечером шла домой. Один раз она напросилась в гости к Нине. Зайдя в дом и с любопытством оглядев все комнаты, она тихо произнесла: «Надо же. А ты живешь, как мы». «А почему я должна жить по-другому?» – удивилась Нина и, не услышав ответа, завела разговор на тему школы, уроков и стенгазеты.
Клава с энтузиазмом включилась в работу Нининой группы по выпуску стенгазет. Она не могла сочинять ни стихов, ни рассказов, не имела идей по оформлению, но с удовольствием клеила фотографии на большой белый лист и обводила их цветными карандашами. Она делала это аккуратно, старалась, и девочки рады были иметь такую помощницу.
В гостях у Нины Клаве очень понравилось. Нина жила напротив школы, дома ее всегда ждал обед. После обеда и старательно приготовленных уроков девочки забирались на диван, включали пластинки со сказками и предавались мечтаниям. Это был своеобразный ритуал, традиция, которую они себе выбрали, и Клава стала проводить дни только у Нины.
Такое времяпрепровождение длилось около двух месяцев. А потом прервалось. Хотя родители ругали Ниночку за поступок, но Нина была твердо уверена в своей правоте. А произошло следующее. Девочки сели к выполнению очередного домашнего задания. Без особых проблем разобрались с русским языком, географией и литературой, а вот на математике споткнулись. Примеры решили быстро, а с задачей застряли. Задача просто-таки не решалась. У девочек уже не хватало терпения пытаться понять ее логику. Они выдумывали один бредовый метод решения за другим. Пытались решать «методом тыка». Но упрямая задача не сдавалась. Борис, пришедший со смены домой, застал девчонок разнервничавшимися и раскрасневшимися. Он сел рядом, прочел задачу и стал задавать измученным ученицам один наводящий вопрос за другим. Задача медленно,