будут вести разные учителя и где этих предметов будет раза в три больше. Дети, привыкшие к своей «второй маме» – Марине Евгеньевне, очень переживали, думая о том, кто из всех этих строгих теть, которые снуют со школьными журналами по этажам, будет у них.
Первого сентября на самом первом уроке, уроке математики, открылась дверь и в класс вошла директриса – Галина Ивановна Горшкова. Дети вскочили с мест, приветствуя ее. «Дети, поздравляю вас с началом нового учебного года. Я хочу представить вам вашу учительницу математики, а также вашего классного руководителя – Елену Львовну Штиль. Елена Львовна, войдите, пожалуйста», – обратилась Горшкова к стоящей за дверью и нерешающейся войти женщине. В класс вошла молоденькая, лет двадцати трех, миниатюрная женщина с короткими черными кудрявыми волосами и в больших очках с толстыми стеклами, через которые можно было бы, наверное, наблюдать за звездами. Директриса тихо вышла, передав бразды правления учительнице.
Елена Львовна, или Елена, как ее сразу же прозвали ученики, стала рассказывать о себе и о своей безграничной любви к математике. Тихо, немного картавя, она поведала, что два месяца назад закончила педагогический ВУЗ, в который поступила после окончания математического техникума, и очень надеется, что, обретя таких симпатичных и прилежных учеников, никогда не пожалеет о выбранной ею профессии. Она очень хочет, чтобы дети тоже полюбили математику так же, как она. Чтобы, если что-то непонятно, без стеснения обращались к ней. Она поможет, она останется после уроков, чтобы помочь. Дети были рады, что по возрасту и манере речи Елена почти не отличалась от Марины Евгеньевны.
Целый месяц дети знакомились с новыми предметами и новыми учителями. Имена и отчества, а также различные кабинеты, в которых им надо будет теперь учиться, путались в голове. Раньше учитель приходил к ним в класс, а теперь они должны будут приходить в класс к учителю. В октябре вся эта канитель стала для них привычной. Наверное, повзрослели.
В один из таких обычных и тихих октябрьских дней шел обыкновенный, ничем не отличающийся от всех предыдущих, урок математики. Елена Львовна писала на доске условие задачи, когда вдруг ни с того ни с сего встала Клава и крикнула: «Ребята, а вы знаете, что в нашем классе учится еврейка?» «Ну и что?» – воскликнул какой-то голос с задней парты. «Как это “что”? Кидай в нее кто чем может!» – закричала в ответ непонятливому голосу Клава и бросила в Нину огрызком яблока. Не успела Нина отреагировать, как в ее сторону полетели корки от апельсинов и мандаринов, резинки и карандаши. Елена, раскрыв рот, наблюдала за всем этим некоторое время, не находя слов. Потом вспомнив, видимо, свое место в классе, строго и громко сказала: «Дети! Прекратите сейчас же. Что вы делаете?» Дети замерли, видимо на самом деле не понимая, что они делают.
«Чего вы угомонились?» – командирским тоном крикнула Клава. «Училка – тоже еврейка, кидай в нее тоже!» – и бросила в Елену скомканную бумажку. Дети последовали ее примеру. Класс, как по мановению волшебной