И что неизвестная туристка – сама путешественница во времени, слетала в XVIII век, влюбилась в графа, а по дороге в своё время потеряла его в нашем…
Я не слишком совалась людям в глаза, но, благодаря блужданиям по редким достопримечательностям этой дыры, уже успела примелькаться. Поэтому на меня уже не обращали внимания. И то, что «эта иностранная туристка» я, как-то пока никому не пришло в голову. И я надеялась, что здешние обитатели не опомнятся до моего отъезда.
Пару раз я посещала своего старичка-профессора. Он развил бурную деятельность: по интернету списался с какими-то историками, археологами, психиатрами и бог знает ещё кем. Как я слышала, вытащил из отпуска и с пенсии каких-то дряхлых академиков и профессоров, которые собирали консилиум в палате графа. Чем, в конце концов, вывели из себя главного врача, который запретил им приходить до выздоровления пациента. Я сама, не удержавшись, ещё раз посетила молодого человека, наткнувшись там на упрямого Силву. Он как раз выходил из палаты молодого человека. Весь его вид говорил о том, как ему непросто быть вежливым, когда ему очень хочется схватить за шкирку этого молодца и вытрясти из него признание.
– Чёртов ублюдок, – бормотал он.– Про это сражение он поёт соловьём, как будто сам участвовал! Ну не может же быть, чтобы он действительно попал к нам из XVIII века! Черти, священники… Чудовища какие-то – вы поняли тогда, о чём он говорил? – Силва обернулся ко мне.
Я вздохнула.
– Я вам сто раз рассказывала, как мы с ним столкнулись. Как он крестил меня и мою машину. Как призывал деву Марию себе в помощь…
– Чёрт знает что!
– Ну что вы ругаетесь? Это же мальчишка! Ему не больше двадцати лет!
– В свои двадцать я в армии уже успел повоевать. Да и он, как мне кажется, тоже…
– Я прекрасно вас понимаю, – отмахнулась я. – Армия, война, всё такое… Но вы забываете, что он человек XVIII века… – Я осеклась, заметив его взгляд. – Хорошо. Он считает себя человеком XVIII века. А людям того времени ещё свойственно верить в рай и ад и спасение души. И во многом они как дети. По отношению к нашему циничному времени.
Я поймала его взгляд: похоже, в рай, ад и спасение души верят не только пришельцы из других веков.
– Дети или не дети, но на ваши коленки он пялился весьма как взрослый мужчина, – съязвил Силва. – Он меня даже спрашивал, знаю ли я вашего мужа. Имеются ли у него шансы заслужить ваше внимание и как вы вообще к нему относитесь. Не считаете ли его недостойное поведение на дороге препятствием к благосклонному к нему отношению. И подобная вежливая чепуха, которую я даже повторять не буду, всё равно всё не запомнил. Заковыристо выражается, бедолага. Видимо, вы ему очень понравились…
– Что? Мужа? Внимание? Благосклонность? – Ну, это уже вообще ни в какие ворота не лезет! Не хватало ещё связаться с психом на 10 лет младше меня! Нет, я была бы не против – молодое тело это молодое тело. Но не с психом же, который считает