ещё раз, – спокойным тоном продолжила Светлана, – кого ждём? Почему не мерим ножками стадион?
– Пошли, ёжик, – Степан хлопнул Никиту по плечу.
– Спасибо, Светлана Сергеевна, – сказал парень, и Светлана вдруг поняла, что он, возможно, впервые в жизни сказал это слово искренне.
Изнуряющие тренировки Сергея Вольфовича очень быстро начали приносить свои плоды, хотя и не в том смысле, который подразумевался школьной программой. Уже перед Новым годом Светлану вызвали в кабинет директора школы. У двери, понуро опустив головы, стояли Степан и Никита. Чуть в стороне ссутулился рослый паренёк из выпускного класса. Выглядел он изрядно помятым: волосы растрёпаны, на левой брови запеклась полоска крови – его явно ударили чем-то железным. Светлана посмотрела на пальцы сына, и тот, проследив взгляд, быстро спрятал руку с кольцом за спину. У директорского стола суетилась Виктория Олеговна – куратор одиннадцатого класса и наставница пострадавшего. Женщина то и дело запускала пальцы в белокурые волосы, ероша и без того торчавшие в разные стороны короткие пряди. Тонкие каблуки не мешали ей показательно крутиться вокруг своей оси. Полы кардигана разлетались при каждом движении, и тяжёлый запах невыносимо сладкого парфюма пропитал помещение насквозь. «Неужели “Ландыш Серебристый”?[8]» – подумала Светлана и поморщилась.
– Ну вы посмотрите, посмотрите только! Ну что это?! – причитала Виктория Олеговна, указывая на своего подопечного.
– Молчат ваши партизаны, Светлана Сергеевна, – директор кивнул в сторону парней.
– Меньше говоришь – дольше живёшь, Виктор Алексеевич, – Светлана встала спиной к своим ребятам, заслоняя от коллеги-куратора.
Дверь приоткрылась, и в кабинет проскользнул Сергей Вольфович. Директор усмехнулся:
– Виктория Олеговна, ну не поделили что-то юноши, дело-то молодое, горячее. Зачем такое жёсткое наказание требуете?
– Да вы только посмотрите! Посмотрите на него! На нём же живого места нет!
– Почему же нет? Есть! Сейчас покажу, – Светлана сделала шаг в сторону парня. Тот дёрнулся, отступил, задел ногой стул, потерял равновесие и, размахивая руками в поисках опоры, упал на тумбочку с документами.
– Да, пожалуй, вы правы, Виктория Олеговна, уже нет, – Светлана отошла к директорскому столу. – А он точно не сам упал в коридоре? Кажется, у него что-то с координацией. Возможно, это усталость сказывается, подготовка к выпускным экзаменам. Я, как психолог, рекомендую снизить нагрузку на своих подопечных. Нам здесь не нужны нервные срывы.
– Светлана Сергеевна, знаете ли! – Виктория Олеговна сделала глубокий вдох. – Вы разберитесь со своими… новобранцами. Пусть начинают нормально общаться, по-человечески. Здесь им не детдом.
Она стрельнула глазами в сторону провинившихся и, вздёрнув нос, гордо зашагала к выходу из кабинета. Пострадавший поплёлся следом.
Одиннадцатый класс Виктории Олеговны считался элитным. Это был единственный курс за всю историю школы, на котором учились только дети охотников. Правда, всего шесть человек и все юноши.