она засмеялась, – Елизавета, – и протянула в ответ свою узкую ладошку.
Долго глядели они друг на друга с нескрываемым интересом, не размыкая рук и смущённо улыбались.
– Меня через месяц в армию забирают, – зачем-то сказал Игорь и серьёзно взглянул девушке в глаза.
– Целый месяц, ещё целый месяц впереди, – Ляля подбросила вверх собранные листья, и решительно взяла его под руку.
Они бродили по аллеям парка, болтали, перебивая друг друга, обо всём и ни о чём, как это бывает в молодости, и уже через несколько часов им казалось, что знакомы они давным-давно. Ляля тонула в его тёмных бездонных глазах, а сердце её вздрагивало от каждого случайного прикосновения. С ним было спокойно, надёжно и не скучно.
Как мы распознаём, что этот человек твой, а этот – нет? Есть мнение, что на животном уровне – по запаху. Так это или нет – оставим решать учёным. От Игоря пахло одеколоном «Саша», и никаких других запахов она не ощущала, но каждая клеточка её тела принимала его, понимала и не хотела отпускать.
Долго прощались у Лялиного подъезда, и загоревшаяся искра любви согревала их в осенней прохладе.
– Мама, я познакомилась с таким парнем! – Ляля словно летала по комнате.
– Влюбилась, – улыбнулась мама и с беспокойством взглянула на дочь, – кто он такой?
– Он чудесный! – Ляля, переодеваясь, продолжала кружиться, но, встретив встревоженный взгляд матери, решила пока скрыть свои зарождающиеся чувства. «Не буди лихо, пока тихо», – подумала она и перевела разговор на другую тему.
И уж никак не могла сказать, что приняла его приглашение на предстоящий день рождения.
– Ты придёшь? – спрашивал он при расставании. Она кивала в ответ: «Да, да, да!»
И вот наступил долгожданный день.
Ляля долго и тщательно примеряла свои многочисленные наряды. Не хотела выглядеть слишком роскошной, но в то же время мечтала быть лучше всех.
Елизавета была единственным и поздним ребёнком в благополучной и обеспеченной семье и росла в любви, ласке да заботе, а посему была сильно избалована.
Её жизнь до настоящего времени напоминала беззаботное порхание бабочки у сладкого цветка, и казалось ей, что так было, есть и будет вечно.
В подарок Игорю она выбрала пятитомник любимого Есенина, что стоял в библиотеке отца, одновременно служившей ему кабинетом. Отец Ляли занимал высокий пост во Внешторге, крутился, вертелся как мог, проворачивал сложные спекулятивные махинации, в том числе и валютные. Верная жена была в курсе этих дел, от дочери же, оберегая, всё это тщательно скрывали. Дом был, как говорится, полной чашей. Лялины наряды не помещались в шкафу, и, стоило ей только чего-либо захотеть, это сразу у неё появлялось. Семья не видела пустых прилавков, огромных очередей – они жили словно в ином мире, ином измерении. Общались в кругу себе подобных, посторонних в дом не пускали и берегли свою красавицу-дочь для брака с человеком «своего круга».
Запреты,