отца воздействует на то, что „содержит“ в себе материнский перенос в аналитическом пространстве. Однако одного воздействия на „содержимое“ недостаточно, материнское пространство нужно привести в порядок. Любой corpus, мужской или женский, является материнским, говорит Майстер Экхарт, и необходима структурирующая ось, отцовский фаллос, хребет, отец, который может беспорядок „собрать в позвоночник“ и „все упорядочить“: интернализованный отец является стержнем человека, в физическом и ментальном смысле» (Резник, 2005, с. 147–148).
В условиях нашей культуры недостаток этой структурирующей оси можно наблюдать на многих уровнях, что, в свою очередь порождает стойкие переверсные компенсации. Это, по существу, культурный комплекс, который мы будем рассматривать во второй части книги.
Генри Абрамович исследовал влияние самого физического пространства, в котором проходит анализ, и существенных изменений этого пространства на терапевтический процесс. Он рассматривал такие ситуации, как смена офиса, длительное отсутствие аналитика (а значит, недоступность аналитического пространства для пациента) и внеаналитические контакты. Он назвал такие ситуации «потерянным теменосом». При «потерянном теменосе» нарушаются архетипические проекции раненного целителя, которые могут быть в существенной степени завязаны на само помещение, где проходит анализ, придавая ему самому целительную силу. Теменос, который представляет собой, по мнению Абрамовича, «соединенное человеко-место», должен быть воссоздан: аналитик должен восстановить границы с помощью символизации выхода из теменоса и обратного вступления в него или сохранения связи пациента с физическим пространством анализа, в том числе и такими нетрадиционными методами, как поручение пациентке поливать цветы в офисе аналитика в его отсутствие (Abramovitch, 1997, 2002).
Глава 5
Границы в культуре и культура на границах
Подобно гермам, стоящим на перекрестке дорог, психотерапия стоит на двойном перекресте: по горизонтали – по отношению к гражданскому миру и по вертикали – по отношению к психическому миру.
В определении границ своего Я и усвоении ценностей общества, в котором происходит взросление, заключается сущность ранних этапов личностного развития. Культура, задающая эти границы, сама является граничным феноменом[32]. Это пограничное качество культуры Винникотт осмыслил в понятии потенциального пространства, которое он считал местом локализации культурного опыта (Винникотт, 2002). Особенность этого пространства заключается, по Винникотту, в том, что оно одновременно и соединяет, и разделяет. Это область между субъективным и объективным. Только в этом пространстве, имеющем сакральное значение, возможны игра и творчество. Понятие потенциального пространства, или «третьей области», куда отдельные люди и группы вносят свой значимый опыт и откуда каждый может почерпнуть нужное, имеет много