из шерсти. Да мало ли…
– Похоже, это – из будущих твоих предложений. И я с тобой согласен. Но это дело не ближайшего времени: понадобятся большие усилия и опять же деньги. И немалые. А окупится все – при лучшем раскладе – лишь через несколько лет.
– Я вижу, у тебя что-то есть на уме, отец. Скажи.
– То, о чем я скажу тебе, известно лишь шаманам и старейшинам рода нашего. Мне передано это отцом и твоим дедом мудрым Данзаном… Речь о древнем рецепте… Средство для омолаживания души и тела. Сложный состав и еще более сложный метод приготовления. Тайна эта известна только шаманам из племени цаатанов. Говорят, с одиннадцатого века… Основные ингрэдиенты встречаются только в наших местах и нигде больше в мире… Например, корни цветка Адонис Монгольский Индиго, вытяжка из пантов серебристого оленя… Имеет значение даже время заготовления, погода, и еще целый ряд условностей. Досконально знают только шаманы и передают по наследству…
– Вряд ли на этом можно заработать большие деньги, отец.
– Предвидел… – Оюунгэрэл хлопнул в ладоши, позвал:– Алтантуяа!
Полог отмахнулся, в юрту проскользнула изящная молодая женщина, одарила ласковым взглядом брата, обратилась к отцу:
– Вызывали, Ваше Величество?..
– Я тебе, юмористка, когда-нибудь уши оборву. Опять подслушивала?
– Вот так, брат любимый мой Наранбаатар. Отец вот уже двадцать восемь лет грозится оборвать мне уши, но до сих пор почему-то этого не делает. Наверное, потому, что я мало болтаю…
– Оно и видно… Сбегай, пригласи нашего гостя.
Наранбаатар откинулся на подушки, рассмеялся:
– До чего хорошо мне с вами…
Лицо Алтантуяа озарилось улыбкой; она метнулась к отцу, чмокнула в щеку, потом – брата; исчезла…
– Чертовка…
Вошедший человек сложил ладони, низко поклонился хозяину, полуповернулся-полупоклонился Наранбаатару.
– Присаживайся, мой дорогой друг. Приступим сразу к делу. Пока я наполняю твою пиалу чаем, прошу, скинь одежды, покажи моему сыну свое тело. Через год он займет мое место…
Гость молча распахнул дели. Взору явилось тело молодого богатыря со свежим блеском бронзово-смуглой кожи. Бросив Наранбаатару ясный мальчишеский взгляд, человек запахнул полы, двукратно опоясался кушаком, присел, почтительно принял поданную Оюунгэрэлом пиалу.
– Что можешь сказать о возрасте этого человека, сынок?
– Я увидел тело двадцатилетнего батыра. Но когда этот человек одаривал меня своим полупочтением, он не походил на юнца. Кроме того, он первым после меня узнал о твоем решении, отец. Кто он?
– Шаману Жадамбе было сорок пять, когда он причащал тебя, только родившегося, к духам огня, воды, земли , неба и солнца…
– Шаман Жадамба? Возможно ли это!?
– Да, он мой ровесник и он перед тобой.
Жадамба поднял глаза, приложил руки к сердцу.
– Прости старика и не держи на меня зла, Наранбаатар, сын и наследник славного Оюунгэрэл-гуая. Служил