Элейн Боуленд, ни о Тони Хикок, ни о Саре Берштейн, а Диана в свою очередь не распространялась о том, как проводила свободные часы, пока мы не общались. И нас это устраивало, ведь спустя пару дней наша особая связь восстанавливалась и мы вновь балансировали на грани притворства и романтики, зрелости и детства.
Большего я старался не ожидать, но постоянно желал ее общества и думал, что она желает моего. Как ни крути, она из раза в раз возвращалась к нашим беседам. Порой я замечал, что рядом со мной она расслабляется. Входя в комнату, я видел ее искреннюю улыбку сродни заявлению: «О, здорово, вот и Тайлер. Когда он рядом, ничего плохого не случается».
– Тайлер?
Интересно, что она сказала Холли. «Тайлер очень милый, но волочится за мной уже несколько лет… Из вас выйдет отличная пара!»
– Тайлер? – У нее был вконец расстроенный голос. – Тайлер, если не желаешь разговаривать…
– Вообще-то, правда не желаю.
– В таком случае передай, пожалуйста, трубку Джейсону.
Я протянул ему телефон. Послушав пару секунд, Джейсон сказал:
– Мы на холме. Нет. Нет. Давай ты лучше сама придешь? Здесь не так уж холодно. Нет.
Я не хотел ее видеть, поэтому пошел прочь. Джейсон бросил мне телефон:
– Тайлер, не залупайся. Мне нужно поговорить с вами обоими. С тобой и с Дианой.
– О чем?
– О будущем.
Услышав столь таинственный ответ, я рассердился:
– Тебе, может, и не холодно, но я замерз.
Я и правда замерз.
– Это поважнее любых твоих разногласий с моей сестрой. – Лицо у него было до смешного серьезное. – А я знаю, как ты к ней относишься.
– Я никак к ней не отношусь.
– Это неправда, даже будь вы просто друзьями.
– Мы и есть просто друзья. – Я никогда не разговаривал с ним о Диане; это была одна из нежелательных тем. – Не веришь, сам у нее спроси.
– Ты злишься, потому что она познакомила тебя с этой Холли.
– Не хочу об этом говорить.
– Дело в том, что она старается творить добро. Это ее новая фишка. Диана книжек начиталась.
– Каких книжек?
– По теологии Апокалипсиса. Типа «Молитвы во тьме» Рателя – отказ от мирского «я» и прочая популярная ерунда. Почаще смотри днем телевизор, Тайлер. Она не хотела тебя обидеть. Это вроде как добрый поступок.
– И поэтому я должен притвориться, что все нормально?
Я сделал еще несколько шагов в сторону дома, думая, как бы уехать отсюда без собственной тачки.
– Тайлер, – сказал Джейсон таким тоном, что я не мог не обернуться. – Послушай. Ты спрашивал, что меня беспокоит.
Он вздохнул.
– Эд рассказал мне кое-что про Октябрьские события. Но это секрет. Я обещал сохранить все в тайне. Но собираюсь нарушить слово. Знаешь почему? Потому что на всем белом свете у меня лишь трое родных людей. Один – мой отец, а двое других – Диана и ты. Может, потерпишь меня еще пару минут?
Я заметил, что на холм