уходят, потом с ними разберусь, – ответил Дарун.
Халгар язвительно усмехнулся и повернулся к столу, где сидели женщины и дети.
– Лит, я знаю, что ты хочешь сделать Адаму подарок. Сейчас самое время, мы наелись-напились и хотим посмотреть, что ты будешь дарить моему сыну. К тому же, в прошлый раз вы повздорили, и теперь просто обязаны помириться.
Девочка отодвинула тарелку и слезла со скамьи, направившись в свою комнату.
– А ты выйди из-за стола, чтоб все видели, – сказала Адаму мать.
Когда Лит вернулась, пряча руки за спиной, мальчик стоял между двух столов, рядом с очагом.
Дарун, видя, что держит в руках Лит, собрался было остановить её.
– Не вмешивайся, – удержал наместника Халгар, и Лит, ни о чём не подозревая, подошла к Адаму.
– Ты не виноват, что от меня скрыли смерть родителей, – тихо сказала она. – Я не сержусь на тебя.
Треск костра в очаге и шум ветра в дымовых трубах заглушили её голос, и никто, кроме мальчика, ничего не услышал. Он кивнул, и Лит протянула ему засушенные жёлтые цветы дриад.
Кто-то из гостей неловко закашлял, захихикали дети. Один мальчуган прыснул со смеху, а Адам брезгливо оттопырил нижнюю губу. Лит не понимала, что происходит.
– Тебе не понравилось? – спросила она.
– Мальчикам цветы не дарят. – В его глазах блеснул огонёк гнева.
Смешки становились громче и громче, они словно раскаты грома, окружили Лит со всех сторон. Девочка покраснела до корней волос и посмотрела на дядю с мольбой о помощи, но тот молчал – на его лице тоже было смятение.
Тогда Лит бросила цветы в огонь очага и убежала к себе в комнату.
Мальчик вернулся за стол.
– Какая оплошность, – мать Адама погладила сына по голове, но он со злостью откинул от себя её руки.
– Далла, ты – умная женщина, – произнёс, наконец, Дарун. – Возьми Лит к себе на воспитание, научи её всему, что нужно.
Сострадательное выражение лица матери Адама исчезло, оно стало каким-то ядовитым, змеиным.
– Ещё чего! Я кормила её, а после – потеряла двоих детей. И оба – сыновья. Ни за что!
Наместник замолчал – он чувствовал, что дальше падать уже некуда.
Спустя некоторое время Лит всё-таки пришлось выйти из комнаты по приказу дяди. Девочка снова должна была улыбаться гостям, словно ничего не произошло, но чувствовала, как всё изменилось. Она подошла к компании девочек, игравших у очага, но они нехотя разговаривали с ней, и вскоре вообще разбежались, оставив Лит одну.
Тогда она вышла во двор. Там, у кухонного стола играла сама с собой одна девочка лет десяти. Чересчур высокая, нескладная, с диковатым выражением лица.
Лит подошла к ней.
– Как тебя зовут?
– Ида, – буркнула та.
– Хочешь клюкву? – спросила Лит и вытащила из кармана горсть ягод.
Ида сморщилась.
– Я не люблю её – она кислая.
– Тогда хочешь, покажу тебе лошадей?
– Нет, я их боюсь.
– Может, поиграем во что-нибудь?
– Давай в прятки. Ты прячься,