Одновременно на меня вышли весьма агрессивные энтузиасты симбионты. Но разногласия на этот раз возникли нетрадиционно по поводу моей персоны. На меня началась охота. Зверь глумился по поводу моей добровольной «неполноценности»:
– Как гиены на вымирающего ящера. Теперь у нас вместо силы куриные мозги, прожорливая утроба жажды и огромный хвост криминальных долгов – все, что осталось от прежней славы высокоорганизованной рептилии.
Меня восстанавливало только ночное бдение под ее окнами.
Июль. Я съехал с трассы, но три километра до поселка превратились в непроходимую «дорогу смерти». На повороте ждали. Хищник ограничился превентивным ударом, пожертвовав штурманской дверью Nissan Patrol без номеров и практически всем энергетическим ресурсом, но не успел отдышаться от парламентеров и восстановить баланс, как последовал повторная атака.
Перед садом Бригов. Меня вышибло из формации. Хищник снес соседский мангал, пробил стихийную тропу через весь участок, по инерции перелетел ограду Бригов и завалился в их саду. Лика захлебывалась хриплым лаем. Зрение смутно выхватывало очертания окружающих предметов, сенсоры путались с цветом, формой, запахом, координатами и ощущениями. В сознании мелькнуло: «Малина», и анализаторы вышли из строя.
На этот раз бесы не отказали себе в эпатажном подходе и творчески подошли к атаке. Все поражения мозга я стойко проигнорировал, но когда ощутил натуралистичное расчленение плоти – утратил способность к анализу и синтезу поступающей информации. Хищник скорчился от фантомной боли и пока восстанавливал целостность обезглавленного, четвертованного туловища, преодолевая тягостные ощущения автономности частей тела, Зверь ликовал:
– Да ты скоро приведешь хвост прямо в ее спальню!
Я восстанавливал органику, сдерживал блокаду: «Физическое истощение при аварийном состоянии?!» – подтянулся, нащупал ствол, успел зацепиться за спасительный отвес, и дверь открылась.
– Ли! Фу! Что случилось?
Лика топталась у ног моего «реаниматора», толкая ее носом к раскидистым зарослям. Я съежился, пятясь в тень. Уйти не мог, был функционально не способен. Камилла заволновалась. Миг, и я узнал это выражение лица. Она побледнела и выдохнула севшим голосом:
– Люк? Что с тобой?
Раненое животное прокусило ладонь насквозь. Камилла раздвигала тяжелые ветви яблонь и шла на ощупь по сумеречному саду, а меня били судороги. Холодная испарина каплями скатывалась по вискам. Голова кружилась от ее наступающего запаха.
– Я же чувствую, ты рядом. Я только помогу… – Она сделала еще пару неуверенных шагов и вздрогнула, оглушенная рингтоном своего телефона. – О, Боже. И что это такое было? – леди сбросила наваждение, иронично рассмеялась и ответила на звонок завораживающим голосом. – Да, дорогой. Ты о-оочень вовремя…
Озорно закатив глаза, Камилла взяла беспокойную собаку за петлю удавки и, аккуратно лавируя между пышными кустами цветущей лаванды, удалялась