обстоятельств дела.
– Ну, теперь их ищи-свищи, пожалуй что. Хотя…
И воевода, для отвода глаз, отправил два конных разъезда по дороге за бугор на развилку.
Который разъезд полем пошёл, к обеду вернулся ни с чем. Который лесом – не вернулся ни к обеду, ни к вечеру. Появился к заутрене. Люди и кони все измученные, в грязи болотной, оборванные. Рассказали, что настигли почти путников разыскиваемых. Да леший попутал: хотели сократить, пошли на конях наперерез, да заблудили в лесу непролазно. В болотину угодили.
Больше в погоню никого не отрядили.
– Чай не каторжане утекли, не душегубцы, – молвил воевода, – скорее, наоборот… – недоговорил всё-таки.
– Ушли и ладно, – присовокупил иерей, – меньше смуты в душах православных!
– Ну так тому и быть, – согласился и молодой князь. – Однако не добро как-то вышло. Ну да Бог воздаст, коль мы недоглядели.
Беглецов оставили на усмотрение судьбы. В розыски больше не подавали. Но не забыли…
Да и слухи стали доходить. И купцы вездесущие, всё сведущие, подтверждали. Живут мол ваши-то «беглые» на севере где-то, в лесной деревеньке. Толи у мери, толи у веси. Тихо живут, ни шкодно – ни склочно. Смирно. И по прозванью тоже – Смирновы. И в церковь ближнюю захаживают, почитай, каждое воскресенье, не считая о праздниках. Сомнительно, однако, толи взаправду, толи напоказ. Не ретиво ходят, одним словом. Все четверо ходят. От старого до малого.
– Как «все четверо»? Откуда!? О наших ли речь? Откуда четвёртый довзялся!?
– Дак оттуда, откуда и весь народ. У Игра с Ладою народился. Оладушек… Оладеем назвали.
– Оладей?!.. Оладик, значит… Опять всё не как у людей! Ни лягушка, ни зверушка – оладик, значит. Нате вам! Ешьте его с маслом…
– Дак хорошо, что ещё вареником не прозвали. А то уж совсем некуда было бы… Ни к селу ни к городу! Слепили… Только в печь – да на стол! – кхе-кхекали и крутили бородой другие.
– Сам то, Игр то есть, чудит, небось, всё по-прежнему? – и, «посумлевавышись», но всё-таки не удержавши прорывающегося главного интереса. – Что же он-то, по-прежнему? всё летает?..
– Не то слово, – не запнувшись, отвечали порой купцы сведущие, —лётает даже! Вроде как только что говорили с ним на припеке у избы на лавочке – глазом ещё не моргнуть – а он уже за выселками, – добавляли с восторженной насмешкой. – Шустрой, аки заяц!
Получалось, вроде как подтверждали. Но говорили явно о другом. Однако уточнять у любопытных духу не хватало. Не прослыть бы самому… сумасшедшим! Не оболваниться бы.
Интерес же всё-таки сохранялся. Помнил народ местный эту странную троицу. Чем-то интерес этот подпитывался. Будто догадывались: не всё это ещё, ещё что-то будет, что-то случится. И вскоре стала доходить молва. Будто Оладей (Оладик), которому лет пять-то от роду всего и было, будто бы чудной, или как назвать по-иному? В Игра, батюшку, видно удался. Нет ему равных