тёмных богов. Деметреш настоял, чтобы в замок забрали и тело разбившегося канатоходца.
Мальчишка и вправду разбился насмерть. Может быть, умер от боли удара.
Корвилл, конечно, поинтересовался, зачем в замок принесён труп человека, который не является жертвой происков тёмных, но его вполне удовлетворило объяснение, что для расследования дела этот покойник необходим. В конце концов, Деметреш всегда был вполне разумен.
Корвилл только спросил, проверил ли Деметреш покойника на непричастность к темным силам.
– Конечно, проверил, – отмахнулся Деметреш.
Простейшая проверка была водой из священного источника. Но к чему было её тратить? О чем было тревожиться? Деметреш нутром чуял – это самый обычный мальчишка, которого он когда-либо встречал…
Мальчишку унесли в холодный погреб, остальных увели в подземелье. Особенно убивалась хозяйка таверны – причитала, что не звала этих исчадий, что побоялась их прогнать, ведь всем известно об их дурном глазе. Студент академии просто рыдал. Циркачи сыпали проклятиями, и только старая гадалка молчала.
– На эту пусть Горш обратит особое внимание, – заметил Деметреш Корвиллу.
Тот кивнул.
– Передам.
Горш всегда первым из братьев допрашивал пленников – ранним утром после ночи в холодном подземелье.
Деметреш поднялся к себе.
Альтци ждал и, судя по его печально блестящим верным глазам и по запаху настойки в комнате, он тихо отмечал печальную дату…
Деметреш бросил слуге мантию и прошел в спальню. Ему вдруг захотелось сказать:
– Сегодня схватили нескольких бродячих циркачей. Странный люд… Один мальчик разбился насмерть. Действительно совсем мальчик. Знаешь, я только сейчас понял, что с ним было не так. Я смотрел на него и не чувствовал привычного человечьего жара. Быть может, дело в том, что он держал в руках горящий шест и стоял далеко… Совершенно обыкновенный мальчик. Увы, его больше нет. Но, быть может, я начинаю привыкать? Быть может, грехи предков перестанут терзать меня?
– Прошу вас! – выпалил Альтци, появившись на пороге спальни. – Прошу, не смейте так говорить о вашем славном семействе. Они были благороднейшие из тёмных. Они избавили мир от большего числа паразитов, чем весь этот Орден за всю свою историю. Род Черовитов был славен и ещё светел, когда этого Ордена не существовало.
– Замолчи! – тут же велел Деметреш, горько жалея о том, что разоткровенничался перед стариком. – Не желаю слушать твой пьяный бред. Более не смей являться мне в таком непотребном виде. Убирайся!
Альтци безропотно ушел.
Деметреш сам стянул сапоги, бросил их на пол у кровати. Он засветил от одной из свечей канделябра светильник над кроватью, а из ящика прикроватного столика достал книгу. Последний подарок Великого отца. «Размышления о природе богов», составленные храмовниками еще до появления Ордена. И под печатным названием – надпись убористым строгим почерком отца: «Следовать разуму, но не сердцу».
– Спасибо,