Она была очень загорелой, и Северная неожиданно для себя начала завидовать цвету ее кожи.
Тома с усилием пробиралась к ним через толпу глазеющих.
– Эй, подруга, могла бы и предупредить, что будешь выступать! Я б взяла билет поближе!
Со всех сторон к ним тянулись всё новые любопытные.
– Быстро спрячь меня! – шепнула Северная Лётчику.
Того не нужно было просить дважды: он схватил её за руку и потащил в самую гущу толпы.
– Извините, пропустите, дайте дорогу! Не видите – Старец хочет поговорить с нашей Звездой, – прикрикивал он на ходу, указывая в сторону арены, где один-одинёшенек стоял седовласый старик.
Они протиснулись через гудящих новобранцев и оказались в шаге от Старца.
– Здравствуй, дедуля, – весело начал Лётчик. – Извини за беспокойство, но ты не знаешь, как пройти к книжному шатру?
Лётчик сам не знал, что подтолкнуло его это сказать, но слово – не южный воробей, вылетит – не поймаешь!
Северная обалдела от такого нахальства, но виду не подала.
«Сама напросилась», – подумала она.
Старик на Лётчика даже не посмотрел, зато не мог оторвать глаз от Северной. Ей показалось это странным.
– Отчего же не знаю, конечно, знаю! – проворковал он с улыбкой, и Северная тут же узнала этот голос. Он еще совсем недавно звучал у неё в голове. Но как это было возможно?
– Вот пойдём, я вам и покажу, – сказал старик, увлекая их за собой.
Лётчик даже присвистнул от того, как всё складно получалось.
Старик повёл их в глубь поселения минуя защитников.
Располагавшийся внутри базы городок жил своей вневременной жизнью. Люди строили, торговали, женились, рождались и умирали. Этот симбиоз защитнической базы и мирных жителей был единственным возможным путём существования в нынешнем мире. И вместе с тем нельзя было себе представить ничего более органичного.
Вcю дорогу Лётчик весело верещал:
– Я, дедуля, читаю книги, ты не подумай! Но тут девушка интересуется Летописью Южных Классиков, а я всё больше по романтической линии силён.
Лётчик многозначительно посмотрел на Северную, а та только покачала головой.
Старец все улыбался, кивал, да время от времени посматривал на Северную. Той уже порядком надоело такое неприкрытое любопытство, и она, в свою очередь, тоже стала рассматривать старика.
Он был с головы до пят покрыт тонкой сеточкой морщин, словно это была не кожа, а скорее чешуя. Его лицо было приятно улыбчивое, движения спорые и неброские, голос уютный и убаюкивающий. И только в глазах было нечто сокрытое от взора постороннего наблюдателя: что-то, что не вязалось с простецкой наружностью старика.
– Не сочти за неуважение, а сколько тебе лет, дедуля? – развязно спросил Лётчик. Он совсем расслабился и нёс всякую чушь. Старец был ничуть не против – он расторопно семенил маленькими шажками, обгоняя Лётчика.
– Больше, чем ты можешь предположить, мальчик, – смешливо проговорил