их заткнуться и пошёл за дружком Олега. Споткнулся мальчуган, но на ногах всё ж удержался.
– Только не забудьте, – нетвёрдо он напомнил. – Княгине не скажите, что хочет Олег уплыть с вами.
Камус не ответил, лишь губы напрягал и скрежетал зубами. Они вошли в крепость Перуна и двинулись к конюшне княжеских хором. Оттуда раздавался шум. Не окончили идти ещё, когда снаружи показалась раздражённая Неждана. Паренёк-посыльный замер на месте. Княгиня распрямилась, медленно и гордо поглядела на главу судов. Вдруг Камус заржал так, что вздрогнул небосвод. Олег тут же из конюшни показался за супругой. Насторожено Неждана глянула на дружка Олега, кой Камуса привёл, и перевела вновь взор к главе судной рати:
– Вы что здесь забыли?
Камус продолжал неприкрытый хохот. Олег совсем смутился и встретился с княгиней взором.
– Матушка, он попросил тебя – для разговора, видно.
– Да нужен мне с ней разговор! – Камус оборвал и, покрасневший от натуги, глянул на Неждану. – Ты благоверному бы пояснила, на кой черт мужики просят бабу за услугу.
Ахнула Неждана и кинулась к своим хоромам. В ладоши Камус хлопнул в сторону Олега.
– Признаться – покорил… – сказал. И двинулся обратно.
Олег взглянул княгине вслед и за Камусом рванул.
– Теперь я точно не вернусь! Я с тобой плыву.
– Парень, коль ты поплывёшь, то лишь вслед кораблю. – Догнавшего его Олега Камус, не глядя, приобнял за плечи. – Но за веселье разъясню, на что нужна была мне супружница твоя. Ты ж гуляй… – дружка Олега напоследок Камус в холку отпихнул. Паренёк пару шагов с толчка сделал в сторону и, мимолётно оглянувшись на князя с Камусом, побрёл обижено к себе.
На следующее утро после разговора с князем пришёл Добрыня, как велели.
У Бревенчатой гридницы мужи отдыхали. Площадь раскинулась невдалеке, где дружина упражнялась. Из конюшни доносилось ржание, а в кузне слышались удары молота. Добрыня усмехнулся. Ничем это место не отличалось от того, в коем он жил в Велесе. Народа только больше. В гридницу25 вошёл Добрыня. Его провожали взглядами со смешками. Стол внутри стоял, кой мужи окружали. Глядели все, как два ратника в шахматы играли.
– О, пришёл? Добро! Нам князь о тебе сказывал сегодня на разминке. – Воин молодой руку протянул Добрыне. Тот удивился. Его будто тут в лицо уж помянули. – Я Баян. Знакомы будем. Ты откуда родом?
– Я из Хорса. Звать Добрыня, – он ладонь пожал.
– Я Желан – десятник. – руку протянул уже другой, что за столом сидел. – В шахматы играл?
– Приходилось. Да вот только не по мне игра.
Добрыне освободил место третий ратоборец, Якобом представившись. Как новобранец сел, игроки принялись фигуры расставлять по месту.
– А какая по тебе?
– Кости.
– Вот как небывало! – четвёртый хохотнул дружинник. – По тебе не скажешь. Разбойною игра прослыла. Мало кто из Сварога в неё играет.
– Камус зато жалует. – Баян с ухмылкою Добрыню поддел локтем. –