голографических фантомов. Древние со своими театрами и кино понимали поболе нашего. А? У твоего сына талант.
– Илларион! Освободи кресло, его займёт фантом. Копия профессионала из команды Гектора. Ты не подходишь! Все меня поняли?
Ни Илларион, ни Фрикс не успели ответить. Небо разом потемнело, и солнечный диск поблёк. Воздух сделался вязким и тугим, дышать стало астматически тяжело. Гилл одним движением натянул шлём и потянулся к клавиатуре преобразователя. Но не успел ничего сделать, в следующее мгновение всё вернулось на свои места.
– Флуктуация! – просипел он и прокашлялся, – Неужели мы?
Фрикс подошёл к нему, успокаивающе коснулся рукой плеча и шёпотом сказал:
– У меня такое впечатление, что рядом с нами кто-то…
– Кто-то? – Гилл нашёл в себе силы улыбнуться, – Друг или враг?
– Чужой или свой? – Фрикс выглядел более чем серьёзно, – Пока не понимаю. Но некая сила пытается влиять на процесс.
– Хромотрон молчит. Анализ записи ничего не даст. Гиперпространство, причём…
– Причём не наше, – продолжил его мысль Фрикс.
– Суперхромотрон? – Гилл вспомнил описание устройства в лабиринте Пакаритампа, – Но у нас нет выхода, я правильно понимаю?
– Правильно, – согласился Фрикс и они оба оглянулись на помост, где под тентом устроился Кадм. Вице-консул, казалось, не заметил фокуса с небом и невозмутимо разглядывает Иллариона в кресле Инки. Участники опыта, озадаченные преждевременной флуктуацией пространства, затихли, обратив взгляды к Гиллу.
– Начинаем! – громко сказал он, – Все по местам. Не задействованных в сценарии Реконструкции прошу покинуть Зону.
Операторы мачт зафиксировали антенны излучателей, Хромотрон мигнул экранами. Актёры, живые и голографические, заняли свои места. Площадь Куси-пата приняла вид съёмочной площадки обычного художественного ремейка, которыми изобилуют развлекательные программы Хромотрона. Возможно, и Кадм считает, что Гилл решил сделать очередной суперхит о жизни одного из героев-предков, попавшего при розыгрыше мест очередного рождения в империю Инков. Но уже за невмешательство в работу Гилл готов относиться к нему с уважением. Он ещё раз осмотрел Зону, повелительным жестом головы приказал Иллариону покинуть трон.
– Вперёд!
Вначале, как обычно, проявился интерференционный рельеф: тёмными и светлыми полосами поплыли волны, на которых заплясали цветные пятна информационных сгустков и уплотнений. Рельеф на время поглотил площадь, но позволил открыться первому изображению, ради явления которого и качали сюда энергию электроцентры провинции. Где-то рядом с троном – самого трона не видно – возникла прозрачная фигура человека, облачённого в подобие туники. Человек-призрак оживлённо жестикулировал, обращаясь в сторону Гилла.
Гилла охватило возбуждение – дело пошло! Но тут же фигура – фигура Инки, настоящего Инки! – окрасилась