много странностей, но на буйнопомешанного или на горячечного больного он походил впервые на памяти княгини.
– Саша, – сказала она твердо. – Я вижу, что ты нездоров, и, возможно, уже давно. Позволь мне теперь позаботиться о тебе. Пошли, я провожу тебя, а поговорим утром…
– Какая заботливая у меня сестричка, надо же, – брат словно опомнился от ее слов и взглянул на нее повнимательнее. – Право, материнство всегда меняет женщин в лучшую сторону, вот еще одно доказательство. Спасибо за участие, конечно, но я вполне себе здоров, а при горячках я никогда не брежу, да будет тебе известно. И готов продолжить разговор.
– Если разговор продолжится в таком же духе, в каком он начат, то я лучше к себе пойду, – твердо проговорила Мари.
Александр вздохнул тяжко.
– Право слово, тебе действительно нужно знать больше. Раз уж тебе не озаботились сказать ранее.
Сбросив верхнюю одежду, сестра и брат прошли в гостиную и уселись на оттоманках перед догорающим камином.
– Я уже знаю про заговор. Катя рассказала, – произнесла Мари. – Честно говоря, я не знаю цели заговора.
– Лучше и не знать, ибо там не одна цель была, а много, – произнес Саша. – Скажу тебе, что в нем состояли и я, и Никки наш. Не дошло до того, чтобы действительно вступать в их глупое общество, но о том, что там творилось, я наслышан весьма хорошо. Никто из них не умел держать рта на замке, когда дело касалось важного…
– То есть, их предали? – Мари отстраненно посмотрела на него.
– Можно сказать и так… Только предали их обстоятельства, – вздохнул ее брат.
– Одно мне непонятно. Зачем в заговор нужно было вступать Сержу… Или Мишелю Орлову, например? Если, насколько я поняла, они пошли против государя из-за недовольства и обид, причиненных им. Но не вижу, чтобы мой муж пострадал бы как-то в карьере для того, чтобы идти против государя… – последнюю фразу Мари произнесла весьма неуверенно, так как периодически слышала разговоры, что «при таких заслугах и знатности просиживать в сей дыре бригадным генералом – здесь дело нечисто», и не знала, что на такие речи ответить. Рассказывали, что на маневрах, состоявшихся двумя годами ранее, похвалив выучку Днепровского полка, входящего в дивизию князя Волконского, государь добавил: «Пусть князь и впредь занимается своими непосредственными обязанностями, а не политикой, в которой, если честно, он ничего не смыслит». Тогда Мари хотелось спросить, какое касательство ее муж имеет к политике, и почему он не должен ею заниматься, но у Сержа уточнить не было возможности, да и стеснительно. Но она поняла, что эта сентенция имеет какое-то отношение к его так и не сложившейся карьере.
– Как раз в карьерных обидах и неудачных амбициях следствие и будет искать причину действий заговорщиков, – снисходительно пояснил Александр. – Но реальность, как водится, куда сложнее… Возможно, кто-то из низов и хотел эдак поплатиться за несправедливости. Но обычно в произволе