или европейского населения региона. Это было раз и навсегда продемонстрировано, когда войска Ташкентского Совета разгромили недолговечное мусульманское правительство, созданное в Коканде в январе 1918 года. Действительно, советские власти в Средней Азии считали местную интеллигенцию, даже самую «прогрессивную» из них, с живым и (с их точки зрения) оправданным опасением. В то же время существовала проблема активного сопротивления со стороны консервативных элементов, как антироссийских, так и антикоммунистических. Уничтожив Хивинское ханство в 1919 году и Бухарское в 1920 году, местные части Красной Армии оказались вовлечёнными в длительную борьбу с басмачами, партизанами, действовавшими в горах в восточной части бывшего Бухарского ханства. Лишь в 1925 году Красная Армия одержала верх.
После этого Центральная Азия все больше интегрировалась в советскую систему за счёт внедрения плановой экономики и улучшения коммуникаций, через коммунистические институциональные и идеологические рамки контроля, а для молодых мужчин – через обязательную службу в Красной Армии. Экономика региона стала еще более искажённой, чтобы удовлетворить потребности центральных плановиков. Традиционная религия, ценности и культура подавлялись, но в таких областях, как образование, здравоохранение и социальное обеспечение, жители Центральной Азии в определённой степени выиграли от своего принудительного участия в системе.
В конце концов, Советы разработали гениальную стратегию нейтрализации двух общих знаменателей, которые, скорее всего, объединят жителей Центральной Азии против продолжающегося контроля со стороны Москвы: исламской культуры и татарской этнической принадлежности. После длительного периода проб и ошибок их окончательным решением стало создание в регионе пяти советских социалистических республик: Казахской ССР (ныне Казахстан), в 1936 году Киргизская ССР, (ныне Кыргызстан) в 1936 г. Таджикский ССР (ныне Таджикистан) в 1929 г., Туркменская ССР. (ныне Туркменистан) в 1924 году, а Узбекская ССР (ныне Узбекистан) в 1924 году. План состоял в том, чтобы создать пять новых наций, отдельное развитие которых под пристальным наблюдением и твёрдой опекой Москвы предотвратило бы появление «туркестанской» национальной идентичности и таких сопутствующих идеологий, как пантюркизм или национализм в виде Исламизма. В какой-то мере эта этноинженерия отражала колониальные представления народов Средней Азии, восходящие к царским временам.
Таким образом, киргиз-кайсаки, поглощение которых Российской империей происходило постепенно с начала XVIII до начала XIX века, воспринимались как полностью отделённые от узбеков к югу от Сырдарьи, территории которых были аннексированы в середине XIX века, как говорящих на иранском языке, таджиков можно было чётко отличить от своих тюркоязычных соседей, в то время как восприятие русскими кочевых туркмен, которых они покорили в последние