плечами, я задумалась. Стоит ли доверять это пожилой даме.
– Я знаю, кто дал вам этот пропуск! Допущенных лиц всего несколько десятков, и мы всё знаем друг друга.
После затянувшейся паузы я всё же решилась:
– Хочу увидеть мир «до»!
– Тогда ни в коем случае не набирай это на дисплее. – Прошипела она. – Осмотрись лучше в зале, чтобы не блуждать здесь, когда за вами могут наблюдать. В самом конце справа есть карты мира и энциклопедия по географии для детей, думаю, тебе нужно начать с этого.
– А если я хочу узнать о «Третьей мировой наземной войне»?
Женщина оглянулась беглым взглядом, изучила моё лицо, покосилась на дисплей.
– Тогда даже не смей трогать терминал. Внизу каждого стеллажа есть дверцы, именно там всё самое сокровенное. Там периодические издания, которые когда-то существовали в наземном мире. Газеты и журналы. Там есть цветные фотографии! – Подняла она палец, снова оглядываясь. – Иногда астронавты находят уцелевшие листы на земле и приносят их в реестр, а их передают сюда на хранение. На каждой дверце написан год издания.
Я кивнула.
– Об этой трагедии не принято говорить, всё как было, информация может отравить сильнее яда.
Сжав мою руку, она подтолкнула меня между стеллажей, провела несколько длинных пролётов. Я никогда не видела бумажных реестров, а здесь их было сотни, тысячи, голова шла кру́гом.
Дама свернула налево, затем ещё раз повернула вглубь и дошла до стены, всё также таща меня за собой.
– Вот! – Её сухой, морщинистый палец указывал на низ стеллажа.
На дверце была надпись белой краской: «Третья мировая наземная война». Дверцы с этой надписью тянулись далеко вглубь.
– Очень много всего было написано, только правды лишь крупицы. – После этих слов она отпустила мою руку и, выправившись несвойственной столь пожилой даме строгой осанке, зашагала обратно по лабиринтам архива.
Дверцы шкафа были почти у самого́ пола. Стараясь, делать всё, как можно бесшумно, медленно потянула дверцу, она предательски заскрипела. Отпустив, попробовала ещё раз. Звук повторился. Собравшись с духом, быстро открыла, теперь получилось бесшумно. Ячейка почти плотно была набита бумагой. Я лишь несколько раз за свои семнадцать лет жизни держала в руках листок бумаги, здесь же было несметное количество.
Для того чтобы вынуть, хотя бы часть стопы пришлось встать на колени. Бумага была тяжёлой и шершавой. Стопка жёлтой исчерченная чёрными буквами бумаги, обдала своеобразным запахом. Странным и неприятным. Приметив в углу стол с надписью на козырьке «для периодики» возложила заветную кипу. Листы были абсолютно гладкими без рельефа, но шершавыми. Сегодня используют лишь полиэфирное соединение, на котором печатают краской, и то только для упаковки длительного хранения и самое ценное. А всё остальное находится на электронных планшетах. Бумага – это роскошь, бабушка до сих пор прячет под кроватью ящик, где хранит свои бумажные сокровища.
«Новости» – Читаю первый заголовок.
Курс валюты достиг своего минимума…
Валюта?