дружно запрыгнули в лодку. Женя прошел в корму, а Валера, сев на лавку посредине, начал вставлять весла в уключины.
– Давай-ка, внучек, тоже в кóрму садись! – сказал дед, обращаясь к Валере.
– Ну-у-у, дедушка! Можно я грести буду?!
– Не-е, ребята, сегодня уж я, как ни будь, а то скоро стемнеет. Потом навеслаетесь еще вволю!
Дед взялся за весла, и лодка, подчиняясь его сильным рукам, легко заскользила по глади реки. Услышав длинный гудок, дети обернулись. Теплоход, сверкая белыми бортами, отвалил от пристани и, набирая ход, продолжил свое плавание. Свернули в речку Курдюжку. Впереди по курсу показалось боновое заграждение. Это несколькими плотами из бревен перегорожена река, оставлен лишь узкий проход. Солдат с автоматом за спиной, стоявший на берегу, увидев лодку со знакомым номером, показал – «Проезжай!». Дед в знак приветствия приподнял с головы шляпу.
Запахло свежей древесиной. Вдоль обоих берегов потянулись готовые к сплаву громадные плоты-гонки. По берегам возвышались штабеля толстых бревен, еще не увязанных в плоты. За ними виднелись вышки, забор с колючей проволокой. Это – «нижний склад», где привезенные из леса бревна готовят к отправке.
Несколько моторных лодок, обдав запахом бензина, с ревом пронеслись мимо.
– Ишь! Мазурики! Провоняли все бензином! – ворчит дед. Он не признавал лодочных моторов, ходил только на веслах, считал, что бензиновые моторы вредят реке.
Немного покачавшись на волнах, поднятых промчавшимися моторками, лодка успокоилась. Опять стало тихо. Солнце незаметно скрылось за лесом, который сразу потемнел и превратился в сказочный. Небо из синего сделалось молочно-голубым, каким бывает в пору белых северных ночей, но там, где только что село солнце, оно продолжало играть розовыми красками. От воды заклубился легкий туман. У берега, предвещая на завтра хорошую погоду, зароилась мошкá. Казалось, от тишины заложило уши, и только скрип лодочных уключин и плеск воды под веслами разносился над притихшей рекой. Вот Курдюжка делает поворот и штабеля бревен, забор с вышками скрываются из виду.
– Что-то Вы, ребята, притихли? – спрашивает дедушка и, не дожидаясь ответа, громким, красивым голосом поет:
«Мы ребята ёжики,
По карманам ножики!»
Делает паузу. Эхом отражается от берегов его сильный голос: «Ёжики..! Ожики..! Ики-и..!»
Братья смеются и дружно подхватывают:
«Еще гиря на весу!
Пистолет на поясу!»
Опять эхо им вторит: «Унесу..! Несу..! Осу-у-у..!
– Ну, вот, другое дело! Так-то веселее! – смеется дедушка, – Я, когда совсем маленький был, и что такое пистолет не понимал, пел так:
«Еще гиря на весу!
Тр-риста лет на поясу!»
– Здорово, мы теперь тоже так петь будем! – сказал Валера и, помолчав, спросил, – Дедушка, а почему в этом году опять вода коричневого цвета?
– Так, что тут поделать! Как только лед с Волго-Балта сошел, землечерпалки сразу стали дно углублять, чтобы баржи на мель не садились. Вот эти, голопузики, воду и