ты, Сенечка, всё же, нашёл, что тырить и стирать! Полоскун несчастный… Лучше бы ты паспорт взял, что ли.
Его восстановить проще.
И… и вот есть у меня большие подозрения, что в «случайно» второй раз за два часа одного дня мой сосед не поверит.
Жаль.
Я же, правда, случайно.
А зачётку так вообще Сенечка решил помыть.
Случайно.
– Как думаешь, за чистосердечное тебе смягчат приговор и способ убийства? – я, переставая разглядывать слипшиеся страницы и потекшие печати и чернила ручек, мрачно посмотрела на енота.
Он же под моим взглядом неожиданно замер, не донес очередной орех до пасти, прислушался к чему-то и неожиданно нырнул за медведя.
Остался торчать один только полосатый хвост.
Не поняла.
Он что, впервые решил проникнуться и усовеститься?
– Варя… – голос Дэна послышался от двери.
И голос этот, прозвучавший весьма угрожающе и проникновенно тихо, мне не понравился, как и взгляд, что был устремлен на стол и зачётку.
– Только не говори, что это…
Хорошо-хорошо, я послушно промолчу.
Сосед перевёл взгляд на меня. И абсолютное недоверие в его глазах сменилось на абсолютную ярость, под которой молчать дальше мне стало страшно.
Опасно для жизни даже.
Пора, кажется, спасать себя и тикать, поэтому пока он в пару мгновений добирался до стола и меня, я с визжащими оправданиями рванула от стола к кровати и на кровать:
– Это Сенечка!!!
– Я прибью тебя! – взвыл не хуже раненого зверя мой добрый сосед и, отшвырнув зачётку, метнулся за мной.
Ну, правильно.
«Мокрая зачётка – вещь уже бесполезная, можно не беречь», – мелькнуло в голове прежде, чем на инстинктах я швырнула в него подушку – сказался опыт подушечных боев с Милой и Ромой – и кинулась прочь.
***
– Давай поговорим как взрослые и умные люди с высшим образованием!
– Открой дверь!
– Пообщаемся в тихой спокойной обстановке. Выкурим так называемую трубку мира…
– Дверь открой!
– Обсудим сложившуюся ситуацию…
– Я её сейчас выломаю!
– …и придем к выводу, что единственный виноватый у нас – это ты! Ой…
Рот рукой я зажала запоздало, а за дверью воцарилась тишина.
Плохая такая тишина.
Гнетущая прям.
Однако, язык мой – враг мой. Я же хотела сказать, что виноват у нас исключительно Сенечка, но… но что-то, как всегда, пошло не так. С другой стороны, я поняла, почему мама с папой были единодушно против моего поступления на международное дело.
Надо признать: дипломатия – это не моё.
– Выйди по-хорошему, обойдемся малыми потерями, – сквозь зубы процедил Дэн.
А я невольно сглотнула.
Малые потери – это он ведь про дверь?
Правда, вслух я уточнила другое:
– На фарш только Сенечку пустишь?
Прости, енотистый засранец, но себя я люблю, тебя – только терплю, а поэтому чья шкура дороже, надеюсь, понятно.
В