в ужасе отпрянул с его дороги. Миг – и белая фигура в рваной одежде замелькала среди деревьев.
– Он нападет на цветок… Нужно остановить его! – воскликнул Джеклин. – Это же центр долины, ее мозг.
– Прекрасно, – холодно ответил Фергюсон. – Мы не в силах одолеть цветок, но Парри-то почти каменный. И ему цветок уж точно не сможет причинить вреда.
– Ты нарочно навел Парри на мысль, что в его беде виновен цветок? – спросил Сэмпсон.
– А разве это неправда? Все равно Парри уже почти мертв. Или, возможно, он будет существовать вечно, как каменная статуя. И если он уничтожит цветок, с него не убудет.
– Цветок – не единственная часть триумвирата! – воскликнул Джеклин. – Есть еще кристалл и моя дочь. Парри может убить и ее.
А ведь правда; Фергюсон как-то позабыл об этом. Даже понимая, что девушка больше не человеческое существо, он не раздумывая устремился за Джеклином. Сэмпсон последовал за ними, задержавшись лишь на миг, чтобы прихватить снаряжение.
Они бежали что есть сил, и это была ужасная погоня по пробуждающимся джунглям за маячившей впереди белой фигурой. Деревья время от времени протягивали ветки, пытаясь задержать преследователей, но Парри они не мешали.
– Теперь он тоже часть долины, – задыхаясь, сказал Джеклин. – Деревья ему не враги.
Пятна солнечного света ложились на траву, в лесу пробуждались нечеловеческие голоса. Люди приблизились к темному, излучающему смертоносную радиацию зеву пещеры как раз вовремя, чтобы увидеть, как Парри исчезает внутри, и услышать его душераздирающий крик.
Фергюсон схватил Джеклина за руку, остановил.
– Радий! – закричал Фергюсон. – Нам нельзя туда без…
– Я взял костюмы, – раздался позади голос Сэмпсона.
Он бросил костюмы спутникам. Джеклин, хоть и был встревожен до крайности, понимал, что входить в пещеру без защиты было бы самоубийством. Он тоже облачился.
Один костюм оказался лишним.
– Оставь его здесь, – мрачно сказал Фергюсон. – Парри он больше не понадобится.
Сэмпсон кивнул, взял выложенный свинцом ящик и вслед за Фергюсоном вошел в пещеру.
Они успели вовремя.
Все трое замерли у входа. Огромный цветок тигриной раскраски раскачивался на своем стебле, едва не касаясь хрустальной стены. Позади него стояла девушка с серебристыми волосами, глядя на быстро приближающегося каменного человека.
– Парри! – закричал Джеклин.
Все помещение пронизывал трепещущий свет. Ноги Парри громко топали по каменному полу. Цветок наклонился, распахнул лепестки и заревел.
Словно ныряльщик, Парри вытянул каменные руки вперед и прыгнул прямо в разверстый зев.
Глава 7. Эдема больше нет
То, что случилось дальше, вспоминалось потом Фергюсону как ночной кошмар. Огромные полосатые лепестки, точно хищные зубы, сомкнулись на белом теле Парри; приглушенный дикий рев эхом отдавался от стен. И тут закричала девушка.
Закрывшийся цветок яростно мотался