да она, кажется, свихнулась, брат! Как бы не вытворила чего, а? Нет, оставлять ее одну нельзя.
Сажусь напротив потекшей крышей девчонки. Щелкаю пальцами перед ее лицом, чтобы как-то привлечь внимание.
– Эй, э-эй! Лира. Посмотри на меня, – пытаюсь вывести ее из полуобморочного состояния.
Поднимает, наконец, глаза.
– Всё будет нормально, слышишь?
Она еле заметно кивает, но явно без какого-либо доверия.
– Мы поживем там какое-то время, а затем отец тебя заберет.
Блин, похоже, она вот-вот разревется. Зря я поднял тему с её папашей. Жив ли он вообще?
– Или мать тебя заберет, понятно? – пытаюсь уйти от больной темы долбанного её семейства.
– Да, – шепчет безропотно.
– Соберись, окей? Нам, главное, быть сейчас осторожными. Невидимками, смекаешь?
– Угу, —хмыкает курносым носиком.
– Ну и хорошо. – Вальяжно потянувшись, встаю со стула. – Я куплю нам поесть и попить. Будешь коктейль или буррито?
– Начос, – пищит неуверенно.
Ну слава господу, брат. Вроде как она в норме. Санта Мария!
Глава 8
«Я хозяин своей каши, поэтому могу её хоть пальцем размешивать».
Мексиканская пословица.
Лира откусила кусочек начос, а теперь в задумчивости окунает оставшуюся часть кукурузного треугольника в соус. Туда-сюда, туда-сюда – макает. Она этим раздражает! Хлопнуть текилы, что ли?
– Адриан Дельгадо. Так ты-ы, – тянет она в туманных раздумьях. – Ты-ы…
– Мексиканец? – ухмыляюсь напоказ, втайне радуясь, что день принцессы полон «приятных» сюрпризов и открытий. – Да, я, как вы говорите, латинос. И что?
– Теперь ясно, – она цокает языком.
Так, я не спал очень долго. Я выпил две чашки самого крепкого кофе и теперь на взводе. А она, эта стерва, на что-то там намекает. «Теперь ясно».
– Что тебе «ясно»? – передразниваю ее эту фразочку.
– Почему ты посмуглее, так сказать… – подбирает слова эта благовоспитанная особа голубых кровей, черт бы ее побрал!
– На юге Италии люди тоже «посмуглее», мисс Белоснежка, что с того? – зачем-то продолжаю вести бессмысленный диалог.
Хрен знает, так ли это или нет, про более смуглых южан, ведь в Италии я не бывал. И ни в жизнь не собираюсь посещать родину гребаных Рагацци.
– Нет, ты не похож на сицилийца или неаполитанца. Думала, ты албанец, босниец…
Санта Мария! С чего она сделала такие выводы? Ах, коне-ечно! За все годы она ведь ни разу не соизволила поинтересоваться, кто ты такой, да, Адриан?
– Это почему не похож? – сглатываю ком обиды, припомнив унижения и высокомерие наглой итало-американской стервы.
– Ну-у-у, не слышала, чтобы на Семью работали «латиносы», как ты говоришь. Почему отец выбрал тебя?
– Я отлично владею мачете, – едко шучу, желая напустить побольше ужаса в её тупую голову.
Вру, конечно, в работе я куда ловчее управляюсь с тесаком и привычной, классической в подобных делах бейсбольной битой.
– Боже! –