.

он заглянул ей в глаза.

      У Долорес закружилась голова, подогнулись колени. И она упала бы, если б Бартоломе не поддержал ее.

      Девушка потеряла сознание. Бартоломе бережно положил ее на кровать. Она казалась сломленной и беззащитной, как поникший цветок.

      Острая жалость пронзила сердце Бартоломе. Жалость и стыд за то, что он уже совершил и то, что хотел совершить, – те чувства, которые инквизитор всегда старался гнать прочь, чтобы они не превратили его жизнь в кошмар, – нахлынули на него.

      «Ты подонок, Бартоломе! – сказал он себе. – Какой же ты подонок! Девочка месяц провела в камере на хлебе и воде. А сейчас? Есть ли у них с матерью другие средства, кроме тех, которые Франсиска добывала торговлей травами?»

      Впрочем, Долорес быстро пришла в себя. Первый ее взгляд был непонимающим, вопросительным, но, по-видимому, тотчас вспомнила, где она и что с ней. Она лежала на постели, а над ней склонился ее мучитель! С ее губ сорвался то ли тихий крик, то ли стон, она попыталась сесть, но от слабости вновь откинулась на подушку.

      – Успокойся, – сказал Бартоломе, – ради Бога, успокойся. Я не причиню тебе зла. Обещаю, – сказал и увидел недоверие в ее глазах, глазах испуганной дикой лани.

      – Санчо! – позвал он. – Санчо! Принеси вина.

      Появился слуга с бутылкой и кубком.

      Бартоломе поднес кубок к губам Долорес, она отшатнулась.

      – Не упрямься, дурочка, – произнес Бартоломе как можно мягче. – Ты что, думаешь, что я хочу тебя отравить? Или что я подмешал в вино сонное зелье? Смотри, – он сделал несколько глотков, – вино совершенно безвредно. Ну же, не бойся.

      Пока она пила, Бартоломе осторожно поддерживал ее за плечи. Санчо молча наблюдал эту сцену.

      – Похоже, хозяин, у вас ничего не вышло, – заключил он наконец.

      – У нас в доме найдется что-нибудь съестное?

      – Был как будто кусок говядины, не помню точно, съел я его или нет…

      – Скотина! Быстро беги в ближайшую таверну, и если через полчаса не будет накрыт стол, я выбью тебе все зубы!

      – Но, хозяин, ночь на дворе…

      – Делай, что я сказал!

      Недовольный Санчо отправился добывать ужин.

      Бартоломе, чтобы не причинять девушке беспокойства, отошел к столу, в глубь комнаты.

      – Мне кажется, я чувствую себя лучше, – тихо произнесла она. – Я ведь не ослышалась, вы сказали, что отпустите меня?..

      – Да, ты свободна. И… я хотел бы, чтобы ты забыла о том недоразумении, которое едва не произошло.

      – И я могу идти?

      – С одним условием.

      – Значит, – ее голос дрогнул, – вы не отступитесь, пока я… не расплачусь?

      – Я дал слово! Помнишь, я обещал, что спасу тебя и твою мать. Разве я не выполнил обещание? Почему же сейчас ты мне не веришь?!

      – Чего же вы хотите?

      – Я хочу, чтобы ты задержалась здесь всего лишь на час. Я хочу, чтобы ты разделила со мной ужин. Только и всего. Надеюсь, тебя это не затруднит?

      – Зачем?..

      – Девочка, милая, посмотри на себя,