звука не краше ль,
раз в нем окончанья слышны? —
коль смерть – ледериновый кашель
и похруст на дне тишины;
но Бог – голубые приливы
ко зрительным нитям в мозгу
за ртутными ртами оливы
совсем на другом берегу —
6.
Гуттаперчей цельнолитной…
Гуттаперчей цельнолитной
Наполняется к пóлночи сердце.
Ктó же – ночью —
Поддевает створку стамеской,
Ктó искрящейся шкуркой
Стирает облой с отливки,
И куда он всякий раз уносит
Незадавшийся мячик?
И сколько их вообще нужно?
Ледяной дом
Когда в растерзанных полях
Зима вздыхает, как поляк,
Неравноусою соломой, —
Кривится над рекой соленой
звезда – Как у коня во лбу; —
И тучный конь из тьмы зеленой
Сопит сквозь нижнюю губу.
По льду всю ночь коньки без ног
– И бегунок, и горбунок —
Кружились с и́скрящимся вжиком;
Холмов промерзнувших ежихам
Был страшен их дроблёный сверк; —
И опускался с недожигом
К ногам шутихи фейерверк.
В ее расколотом дому
Скользил в дыму из тьмы во тьму
По половице луч мышиный;
Заря женильною морщиной
Сползала на кисейный брег; —
И над рассевшейся махиной
Взывал поляк, как древний грек.
«Нет забвенья и никогда не будет…»
Нет забвенья и никогда не будет.
Не за ним я уехал в далекий город,
Где змеиный воздух снует кольчато,
С пустоты сгоняя за кожей кожу.
Где в волнистом небе кричат галчата
И стучат ногами в раздранный бубен.
Где в клекочущих пирамидальных гóрах
Собран сор пергаментный и кровавый,
Где гроза глотает мгновенный ворох
Переломленных молний над переправой.
Я проснусь на заре от стыда и злобы
В зарастающих мылом глазах монгола.
Соляные башни сверкают в окнах
Розовато, как сказано было, и серо.
От грозы осталось на крышах мокрых
И в продольных порезах речного горла
Ровно столько волнистого блеска, чтобы
Не порвались десятилетние звенья.
Я не пробовал золота большей пробы,
Потому что и там его нет, забвенья.
Переход границы
Бабочки борзые на прозрачной сворке
Осаждают воздух, обмеревший в норке,
Солнце замытое пахнет мочою…
И воска полоска поперек речки…
Я – застывший рыбарь в сапогах до паха,
Табаком пожолклым процвела рубаха,
Ивка стоит надо мной со свечою,
С пальцев соскальзывают колечки:
Скоро без остатку погрузятся в глину
волосы и руки – И взойдет на спину
Ворон с изогнутым окунем