смущение, я произнёс:
– Пожалуйста, не стреляйте, я от чистого сердца.
Мария, зардевшись, отвела невинные глаза в сторону.
– Вы знаете, господин Версо, – Ловьяди подхватил двух влюблённых под руки и направился к фуршетному столику с шампанским. – Сеньорита Солини происходит из очень древнего патрицианского рода…
* * *
После того как мне ловко удалось выпытать у директора все архитектурные секреты школьного здания, двигаться в коридорном мраке стало гораздо легче. Надев туфли на руки, я вмиг сообразил, что превратился в бесшумное существо, способное теперь очень хорошо скрывать свои намерения.
В таком приободрённом виде, над которым немало потрудились газированные пузырьки шампанского, я и вернулся в новое жилище. Из предосторожности закрыл дверь на все засовы. Ловьяди где-то отстал, и мне наконец-то выпал счастливый случай побыть одному. Однако когда я повернулся лицом к истинному свету, то увидел ожидающую меня в кресле Марию Солини. Концертного платья на ней было, и это обстоятельство в дальнейшем очень мешало мне говорить то, что я думаю. Почему-то мужчине рядом с женщиной всегда хочется выглядеть не самим собой, а наоборот.
– Я пришла поблагодарить Вас, – бывшая солистка проиграла новое вступление. – Директор сказал, что Вы единственный из публики были сегодня на моей стороне.
– Да, вставать на сторону слабых и беззащитных – моя визитная карточка.
Не то чтобы это была голая неправда, но на самом деле я не поддался всеобщему искушению только потому, что, сколько себя помню, у меня напрочь отсутствовал музыкальный слух, и именно поэтому я оказался не восприимчив к колдовству клавишной вакханалии. Максимум, что я способен был безболезненно слушать, так это церковные псалмы.
Изощрённый эстет Ловьяди этого не знал, потому что в других всегда слепо презирал недостатки. И в этом крылась его главная ошибка, ведь, как известно, недостатки всего лишь являются продолжением наших достоинств.
– Вы не могли бы приютить беззащитную девушку в своей комнате? – спросила Мария, вставая с кресла. Вся открытая моему пылающему взору, а следовательно, безоружная, она ничего не стеснялась, – хотя бы до тех пор, пока не поймают этого маньяка, который убил мисс Соул.
– Боюсь, у меня просто нет другого выбора, – мои ладони, обутые в туфли, попытались обнять её.
– Вы такой нежный, – зашептала она, профессионально укладывая меня на ложе.
– Это не совсем тождественные понятия, – убеждал я скорее самого себя, чем её, но сопротивление было абсолютно бесполезно.
– И такой умный…
Здесь уже мне нечего было возразить, так как её виртуозные пальчики не ограничивались умением играть только на рояле. Широкий выбор предоставленных моим телом инструментов и тщательно подобранный репертуар выдали потрясающую кантату с кульминацией на соль-мажор и последующим резким переходом в фа-диез.
После того как Мария