мой: он матерью в наследство
Оставлен мне, а ты его украл.
Как ты меня сперва ласкал и гладил!
Давал питье из ягод! Научил,
Как называть огонь большой и малый,
Что светят днем и ночью! И тебя
Я полюбил и показал весь остров:
Где соляные ямы, где ключи,
Где пустыри… Будь я за это проклят!
Пусть чары Сикораксы, жабы, крысы
Вас заедят! Единственный ваш раб,
Я был здесь царь! Вы ж заперли меня
В скалу, как в хлев, оставив для себя
Весь остров.
Просперо
Лживый раб! Тебе побои
Нужней, чем доброта. Тебя я принял —
Грязь жалкую – совсем как человека;
Ты с нами жил, пока не попытался
Дочь обесчестить.
Калибан
Го-го! Го-го! Жаль, что не удалось!
Ты помешал; а то бы Калибанов
Я расплодил на острове!
Просперо
Раб гнусный!
Ты добрым впечатленьям недоступен,
Способен лишь на зло! Тебя жалел я:
Тебя учил я говорить, работать.
Когда, подобно дикарю, не мог ты
Желанье высказать и лишь мычал,
Как зверь, – я объяснял тебе, какие
Слова тебе нужны. Но злой природы
Не мог добром в тебе искоренить,
Как ни учил. Вот почему тебе
Я для жилья отвел утес пустынный,
Хоть заслужил ты злейшую тюрьму.
Калибан
Да, говорить ты научил меня, —
Чтоб проклинать я мог. Сгнои тебя
Чума за это!
Просперо
Прочь, отродье ведьмы!
Неси дрова, да поскорей: есть дело
Еще тебе. Плечами пожимаешь?
Смотри! Коль неохотно иль небрежно
Приказ исполнишь, я тебя замучу:
Наполню кости болью, выть заставлю
Так, что от страха звери содрогнутся.
Калибан
О, пощади!
(в сторону)
Повиноваться надо:
Искусством он сильней, чем Сетебос,
Бог матери моей.
Просперо
Ступай же, раб.
Уходит Калибан.
Появляется Ариэль, невидимый; он играет и поет.
За ним следует Фердинанд.
Ариэль
(поет)
Все на золотой песок,
Скорей в кружок!
Поцелуйтесь меж собой.
Утих прибой.
В легкой пляске полетев,
Духи, пойте мой припев!
Внимайте вы!
Припев
(со всех сторон)
Бау! Уay!
Ариэль
Цепные лают псы!
Припев
(со всех сторон)
Бау! Уay!
Ариэль
Чу, слышно – вот
Глашатай дня, петух, поет:
Кукареку!
Фердинанд
Где