заверил его Владимиров.
А Ван Мин продолжил:
– …Мао любит цитировать Конфуция и внушать всем окружающим, что он его поклонник, называя его великим китайцем, с которого надо брать пример. Однако Мао видимо не знает, а может просто забыл один из самых важных постулатов Конфуция: «Человек может сделать великим путь, по которому он идёт, но путь не может сделать человека великим…»
От Ван Мина они уехали поздно. Уже по дороге домой Южин заметил:
– … Любят они цитировать Конфуция. Только каждый по-своему…
– Бог с ним с Конфуцием, – отозвался Владимиров. – Что ты думаешь насчёт того, что сказал Ван Мин?
К удивлению Владимирова, Южин совершенно спокойно ответил:
– Мао всё равно добьется своего… Ты видишь, что происходит вокруг. Но сначала Мао разделается со своими идейными противниками, а потом проведёт съезд.
– В Москву надо немедленно сообщить… – озабочено произнёс Владимиров.
– Надо, – согласился Южин. – Но мне кажется в Москве сейчас не до этого…
…В ночь с восьмого на девятое августа Совинформбюро сообщило, что Красная Армия с тяжелыми боями отходит на Юго-Восток. Бои уже идут за Клецкую, Котельниково, Армавир и Кропоткин.
И уже под утро Риммар принял шифровку от «Кедра». В шифровке говорилось, что с Японских островов в Маньчжурию началась переброска маршевых рот и отрядов специального назначения для зачистки территорий захваченных у противника.
Весь наступивший день прошёл в доме в ожидании самого худшего, что может только случится – известия о нападении Японии…
Никто ни с кем не разговаривал. И только за ужином Владимиров спросил у Алеева:
– Борис Васильевич, ты как-то говорила мне о старой дружбе Ван Мина с Кан Шэном. Я тогда не придал значения этому разговору… А сейчас всё прокручиваю в голове и что-то не верится в их дружбу…
Алеев махнул рукой.
– Я бы не сказал, что они были друзьями, – проговорил он. – Когда Ван Мин вернулся из Москвы в составе группы из двадцати восьми, они все были решением четвёртого Пленума ЦK введены в руководящие органы партии… В том числе и руководитель группы Павел Миор. По одним сведениям – китаец, по другим – еврей. Но это не столь важно. У них было поручение Исполкома Коминтерна убедить руководство КПК во главе с Ли Лисяном отказаться от левацкой политики в партии. На шестом съезде КПК все члены группы выступили с резкой критикой позиции Ли Лисяна. Их поддержало большинство делегатов съезда…
– Мао был делегатом съезда? – уточнил Владимиров.
– Конечно, был, – ответил Алеев. – Но в дискуссиях он не принимал участия. Так вот: в итоге Ван Мин был избран в состав Политбюро ЦK, а обиженные Ли Лисянь, Хэ Менсюн и Ло Чжалун повели открытую войну против Ван Мина. – Алеев остановился и прищёлкнул языком. – А вот отсюда начинается самое непонятное в этой истории. Все, кто выступил против Ван Мина, вскоре были арестованы гоминдановцами и казнены. А по Шанхаю