холодно, – сказал он вдруг. – Давай, я тебя провожу домой. Тебе необходим отдых, и ты уже несколько не такая, какой была несколько месяцев назад. Не стоит нам увлекаться прежними безумствами. Ты меня понимаешь? Иначе это может привести к нежелательным последствиям. Разве Франк не предупреждал тебя об этом?
– О чём? – она придвинулась к нему и слегка потёрлась головой о его шею.
– О соблюдении необходимого режима.
– Ты невозможно обидчивый. Помнишь, как в тот день, о котором ты же и напомнил, ты хотел накинуться на Нэиля? Мне стоило немалых усилий, чтобы успокоить его. Он был такой бешеный, когда его задевали… И зачем я сама о нём вспомнила? – Её губы задрожали. Он прижал её к себе, не желая ссориться из-за игры, вышедшей из-под контроля.
– Я закинул бы его на другой берег, на плот к тем тёткам! – и он засмеялся. – Твой брат даже не подозревал на кого хотел посягнуть!
Дела были уже давние, все раны зарубцевались, все глубинные и травмированные пласты закрылись с неизбежностью, и только песок пляжа перекатывался своими виртуальными песчинками под нею, а она не ощущала его движения и вещественности. На кого теперь обижаться? Если в той истории пострадавшими оказались все. В том числе и неверная Гелия, не умевшая выбрать того, кто был ей по-настоящему дорог, и отстранить другого, кого терзала своей же неспособностью такого выбора.
– Почему ты не захотел найти меня после того, как Нэиль тебя прогнал? Почему сразу же забыл обо мне? Ведь ты не узнал меня сразу, когда увидел пару сезонов спустя? Придумал, что я похорошела, и ты не узнал. Не узнал, потому что и в голове не держал. А я все эти тёплые сезоны приходила на тот пляж и ждала тебя… смотрела на мост. Но там стоял только Чапос, да и то иногда… Или ты любил тогда Гелию? Скажи хотя бы теперь, что я лучше, чем она. Всегда была лучше.
– Если бы я понимал это тогда, всё было бы по-другому. И у меня. И у тебя.
– Я лучше?
– Дай мне обещание, что прямо сейчас ты откроешь мне свою тайну. Хотя эта тайна скоро уже не поместится в твоих платьях… – он давал понять, что игра в прошлое завершена. Он очнулся и внезапно остыл, как бы устал, лучезарность глаз сменилась обыденным их выражением. Будто она зашла к нему не ко времени, а он всё ещё продолжает обдумывать то, что она и прервала своим непрошенным приходом. Иногда ведь бывало и такое, пока она не выучилась не соваться к нему тогда, когда он её не зовёт. Это же был совсем не тот Рудольф, который когда-то подходил к ней в этой самой реке, предлагая на свой странный манер искреннюю симпатию со скорейшей перспективой её преображения в любовь… Но та река давно сменила и обновила свои воды, как и песок полностью поменял расположение всех своих песчинок, а иные из них унесло ветром и водой неведомо куда. Так и лесистые заросли по берегам неисчислимое количество раз отцветали и роняли свои соцветия заодно и с листьями. Всё и давно уже было иное. Она положила руки ему на плечи, хотя ясно видела, что сегодня продолжения любви уже не будет. Она и не собиралась настаивать. Когда успокоится, сам позовёт. Не исключено, что так произойдёт уже завтра к ночи. Для изучения