Ланс, и ошибся.
– Как… как тебя зовут? – запинаясь, спросил король.
Джиневра сделала шаг вперед и взяла его за руку. Сбоку, из тени, Ланс видел, как она улыбается, и как дрожит, бликуя, капля на ее ресницах.
– Это неважно, – тихо сказала она. – Неважно, кто я. Я пришла говорить с тобой от имени Камелота.
Король вздрогнул.
Джиневра продолжила:
– Ты нужен своей земле. Ты нужен своей стране, король Артур. Она ждет тебя.
– Кто ты? – спросил король. – Почему ты здесь?
Джиневра опять мотнула головой:
– Это неважно. Я здесь, потому что я… – она на миг отвела глаза, – потому что я поклялась однажды. Я… – она замерла, переводя дыхание, – я не могу предложить тебе ничего. Ты никогда не будешь счастлив там, как здесь. Там… там только пот, кровь и слезы. То, что там, снаружи… никогда не будет лучше того, что тут. Никогда не будет лучше твоей мечты. Просто… просто вырвать мечту из реальности – это все равно, что вырвать сердце.
Пожалуйста… – голос ее упал до шепота. – Пожалуйста, возвращайся.
Король медленно посмотрел на нее. Потом на свою невесту.
Джиневра тоже повернула голову и посмотрела на стоящую у алтаря. Медленно и очень печально улыбнулась.
– Если хочешь, возьми ее с собой. Я не смогу дать тебе больше.
Король провел рукой по лбу, не отрывая глаз от невесты. Она все это время не проронила не слова. Всех остальных она как будто не видела.
– Джин, – спросил вдруг король. – Какие у тебя цветы любимые?
Невеста нахмурилась:
– Почему ты спрашиваешь?
Король мотнул чубом:
– Неважно. Просто скажи.
– Какое это имеет значение?
– Я тебя прошу. Просто ответь.
– Да какая разница?!
Король поднял голову к потолку – туда, где сходились своды, и по узорному потолку летели друг за другом облака, птицы и ангелы.
Послышался тихий шорох, как от дождя. Ланс оглянулся – это с тихим звоном осыпались вниз разноцветные витражные стекла, пропуская внутрь лучи, прямые и острые, как копья.
Король, не отрываясь, смотрел вверх, на осыпающуюся под его взглядом мозаику.
– Я стоял на страже у менгиров… однажды, – сказал он. – Дева Озера привела меня туда. Я говорил ей о том, что знаю… о том, что люблю в Камелоте. Чтобы защитить его. И оно уходило… уходило от меня насовсем. Она спросила меня – какие букеты любит Джиневра? Я ответил ей. И забыл. – Он опустил голову и посмотрел прямо на Джиневру. – Так и не смог запомнить заново.
Губы у Джиневры задрожали.
– Лилии, – едва слышно выговорила она.
– Лилии, – король кивнул и решительно шагнул к ней.
Король наклонился поцеловать ее – и свод собора обрушился, погребая их под собой.
Если бы мир и правда кончился на этом, было бы легче. Но он померк – и возник снова.
Артур поднял голову и огляделся.
– А, – сказал он. – Авалон.
Он обнял ее за плечи и повел