участь равно высока,
Александр предпочел легковесность,
А у нас тяжелее строка,
Нежли Богом забытая местность.
Что по времени, други, скорбеть,
Веры нет и живого нет Слова,
Со дворцами неможно гибеть,
Заждался Петербург крысолова.
Превершили герои давно
Те пути, кои звезды иначат,
Чернозвездное горько вино,
А таким царей ангелы значат.
Стража тьмы, белый выбросив стяг,
Для блудниц, для их лядвий растленных
С мертвецов собирает посаг,
Со усопших и все ж вожделенных.
Всяк теперь возвышает чело,
Всяк скорбит в желтой патине смуты,
Только мы и молчим тяжело,
Ибо смертью гортани проткнуты.
Бледноогненный вечности вал
Рассечет еще слава иная,
Тени тех, кто нас не предавал,
В именную лазурь окуная.
«С белой лилией сумрак мирится…»
С белой лилией сумрак мирится,
Хоть и тяжка незвездная мгла,
Горний свет все равно воцарится,
Осветит все равно купола.
Но иным будут внятны свирели
И молебном отчествуют их,
Хорошо, хорошо мы горели,
До теней расточились благих.
Будут эльфы струиться в зелени,
Во лилейный глядеть окоем,
И тогда наши скорбные тени
Просияют кровавым резьем.
«Колье тебе дарствовал Бог…»
Колье тебе дарствовал Бог,
То – праведных слез ипостась,
Но ты пред распутьем дорог
Его обронила, смеясь.
Вольно ли смеяться, тогда
Как мимо летят ангелки,
Сияла, сияла Звезда,
А ныне темны маяки.
Сколь эта веселость мертва,
Сегодня молчи о венце,
Давно горловые слова
Стлели в кипарисном ларце.
Смарагды претмила зима
И нет украшений иных,
Одно драгоценней чума
Небесная пиров земных.
Уже я помочь не могу
Ничем на закате любви,
Быть может, одну сберегу
Жемчужную нитку в крови.
Поверь, только слезы горят,
Летейские крася брега,
Теперь лишь они золотят
Смертельные наши снега.
Летят ангелы, летят демоны
В сей май пришла вослед пылающей поре
Нагая осень вновь, и то предстало въяве,
Что умертвил Господь навеки в ноябре,
Что гнилью затекло, клубясь в посмертном сплаве.
Безумство – созерцать остудное клеймо
Упадка на церквях и славить ноябрины,
Иосифа читать неровное письмо,
Сколь ястреб не кричит и глухи окарины.
Была ль весенних дней томительная вязь,
Где малый ангелок со рдеющею бритвой,
Ямбически легла антоновская грязь,
Экзархам серебрить купель ее молитвой.
А мы