палка колбасы, упаковки с бужениной, кефир, детское питание…
Но первым к поклаже подтянулся Палай, до этого дремавший в кузове.
– Дай, я побачу! – он бесцеремонно отпихнул широким пузом щуплого сержанта и потянулся за колбасой.
– А по рогам – не?! – взвился Танцор. – Шаг назад, рядовой! Разделю провиант, потом набьёшь брюхо. Нах отсюда!
Могучий Палай знал, что может одним ударом вышибить дух из этого дохляка. Но, сейчас Танцор был старшим в группе, поэтому трогать его – себе дороже. К тому же отморозок Ярик за земляка вступится. Палай ненавидел русских, считал их затаившимися «москалями», хотя воевали они отменно. Толстяк сжал кулаки и зло посмотрел на сержанта, напоминавшего оскалившегося лисёнка.
– Докуме-енты! – нараспев повторил Ярик. Брехливый водитель начинал ему сильно не нравиться.
– Нету их. Пропали при обстреле, – потупился Свиридов.
Он догадался, что это их броневичок он видел на горизонте полчаса назад. Значит, надо было плести легенду, исходя из этого.
– Если честно, я из Мелитополя. Хотел выехать с оккупированной территории – пошли слухи, что всех годных к службе мобилизуют на фронт. Ну, добрые люди сделали «правильный» паспорт, чтоб перебраться на Украину. Подъехал на КПП, начал искать ходы-выходы, а тут артналёт, такой, что туши свет! Я запрыгнул в чью-то машину, и сюда. А сумку с документами где-то потерял.
– Так, со второй попытки уже складней плетёшь, – кивнул Ярик. – А сейчас зачем намылился обратно – соскучился по мамке?
– Вас хотел найти. Куда ж мне без документов, да ещё на чужой тачке… Я видел вашу машину полчаса назад вот в той стороне, – Свиридов для убедительности кивнул в сторону поля.
– Мужик, значит, ты видел, как русня расхерачила свой же КПП? – с упором на «русню», переспросил Танцор, внимательно слушавший разговор.
– Ну, я не знаю, кто херачил… Но я едва ноги унёс и не собираюсь обратно.
– Ты его обыскал? – повернулся сержант к напарнику.
– Руки в гору, фраерок! – Ярик похлопал волосатыми кистями по спине Свиридова, ощупал ноги и остановился на животе. – О, никак броник нацепил, а?
Он опустил молнию на куртке и вытащил чёрную папку.
– Я так и знал – шифровки в центр! Или есть другая версия?
– Тёщины медицинские справки, – хмуро ответил Свиридов. – Она в Киеве, больная лежит…
– Ещё одна сказочка…
Ярик рылся в бумагах и щурился на рентгеновские снимки, пока не увидел пухлый пакетик, зажатый скрепкой. В целлофановом файле лежали доллары.
– Валю-юты, значит, не имеем? Да ты брешешь, как дышишь. Ничего, я тебя размотаю так, что ты вспомнишь, как мамка рожала.
Свиридов от досады закусил губу. Как же он мог забыть слова Стёпы Поронича: «…там ещё немного денег…», чёрт возьми!
Он не увидел летящий кулак. Просто из глаз брызнули искры, голова откинулась назад, а ноги подкосились и тело рухнуло на мокрый асфальт. В следующий момент тяжёлый армейский ботинок врезался в живот, лишив возможности дышать. Третий удар пришёлся по рёбрам и отшвырнул