как новое начало. Как благословение Девы. Если, конечно, ты не предпочитаешь Разрыв.
Из-за рисков магия целительства была запрещена для всех, кроме духовенства и военных. Целитель, который надеялся жить среди гражданских лиц, подвергся бы Разрыву – процедуре, санкционированной правительством республики Дану. Хотя все целители давали обет ненасилия, Рен всегда чувствовала влечение и отвращение к ужасной силе магии. Она могла вскрыть артерию так же легко, как прижечь рану. Она могла даже повлиять на фолу – вены, которые несли магическую энергию по всему телу. Одним ударом по центральной фоле в сердце Разрыв полностью обрывает связь человека с его магией. Рен вложила все, что у нее было, в овладение магией. Без нее она стала бы никем.
– Нет, мать, – тихо ответила она. – Я не хочу этого.
– Хорошо. Было бы жаль потерять такой талант. Здесь ты найдешь свой путь, даже если он не тот, каким ты его себе представляла. – Взгляд Элоизы вновь упал на письмо в руках девушки. – Не забудь мой совет, сестра. А теперь прошу меня извинить.
Как только она шаркая вышла из лазарета, та удушающая власть, которую она имела над этим местом, исчезла. Сестры вернулись к работе, словно они не подслушивали все это время. Кашель возобновился. Рен вспомнила, что нужно дышать, все ее мышцы расслабились.
Элоиза, конечно же, была права. Теперь, когда стало известно, что у Рен нет защиты королевской семьи, хитрые политики, как внутри, так и за пределами границ Дану, начнут рыскать повсюду. Королева без наследника нервировала монархистов, и любой амбициозный дворянин мог использовать ее как марионетку с каплей королевской крови. Легкая дрожь искушения пробежала по ней. Что лучше – быть запертой в аббатстве или в доме аристократа?
«Что за отчаянные мысли?» – упрекнула она себя. Если она сдержит обещание, данное Уне, все будет в порядке. Самым безопасным вариантом было оставаться здесь и придерживаться правил.
Сжечь письмо. Выполнять приказы королевы. Обуздать чувства.
Это был только вопрос времени, когда она будет восстановлена в должности и вернется к расследованию дела Байерса, если не будет готова вести войну бок о бок с Уной. Но из-за неудовлетворенности и страха, угрожающих поглотить ее, Рен не могла убедить себя, что все это правда.
Она держала в руках кроваво-красное письмо и океан сомнений.
В уединении своей комнаты Рен разложила письмо на столе, как образец, готовый к вскрытию. Прочитав подпись «Лорд Алистер Лоури III», Рен мгновенно напряглась. Из всей керносской знати, кто мог написать ей, конечно, это был человек, чье имя когда-то появлялось в каждой колонке сплетен. Его народ, возможно, и отказался от любых контактов с Дану, но остальной мир слишком стремился к утечке новостей с Керноса. Их последние изобретения, их экстравагантная мода, которая породила дешевые подделки, наводнявшие данийские бальные залы каждый сезон, и конечно же последние скандалы их придворных.
Алистера Лоури многие, и, возможно, справедливо, считали кем-то вроде шута. Типичный аристократ, он ни в чем не нуждался, и его единственные