Мы тебя не звали, сам пришел, потому и место у тебя не почетное. А товарищам твоим мы ох, как рады. Напрасно сидят они у стены битый час и нас побаиваются. Но ничего, сейчас поедят, попьют и станут нам лучшими друзьями. Давно мы таких парней ждем, молодых, сильных, чтоб сначала били, а потом думали.
Сидевшие за столом согласно загалдели. Влас и Протас перестали дрожать и заулыбались.
– Пора бы поесть, живот подвело, – сказал один. – Потом поспать, – добавил второй.
Одноглазое существо уставилось на них.
– Простаки, – усмехнулось оно. – Эй, ребята, чего ждете? Подкрепимся хорошенько, поспим славненько. Согласны?
– Ага, – закивали парни.
– Вы кто такие?
– Влас и Протас, богатыри.
– Босоногие! В домотканых рубахах! Ох, смехота! А мы, – лихачи, а я – Лихо одноглазое.
Егорша затрясся в уголке. Старая Евлашка, знавшая множество сказок, частенько пугала детишек: – Не ходите далеко в лес, а то встретится Лихо одноглазое. Кто с ним поведется, тот горя не оберется.
Но Влас и Протас обрадовались приглашению, для них мигом освободили местечко за столом, один из лихачей встал, прошел в уголок, где сидел Егорша, принес ковш вина, и блюдо с запеченной кабаньей ногой.
– С пылу-с жару, – облизнулся Протас, жадно принимаясь за угощение.
– Да где он это взял? – недоумевал Егорша, – вроде бы здесь едой не пахнет, и печка холодная, будто ее год не топили, даже на ощупь сырая, вон, на ней и грибы выросли. А надо мной коряга на крюке висела, спину царапала, а теперь ее нет.
Лихо одноглазое зыркнуло на парнишку, погрозило пальцем с длинным ногтем.
– Болтай меньше, а не то сам на крюке окажешься.
Егорша испугался и вжался в угол, темнота укрыла его от глаза Лиха.
–То-то, – довольно пропело Лихо, – иди за стол, станешь одним из нас, мне такие смышленые нужны. Товарищи твои умом не богаты, мои лихачи – пни трухлявые, а мы с тобой на пару сколько дел сотворим.
Егорша молчал. За столом творилось безобразие. Лихачи рвали друг у друга из рук мясо, дрались, хлестали вино из ковша, который, наверное, был бездонным, пели гадкие песни.
Влас и Протас раскрасневшиеся, довольные кидали в рот куски, щедро заливали их вином. Простодушные бесхитростные глазки парней потемнели, лица нахмурились.
Лихо сунуло грязные пальцы в рот, свистнуло.
– Хватит, лихой народ, утробы набивать, пора за дело приниматься. Купчишка в темноте с дороги сбился, прямо ко мне в руки спешит. Слышите?
Лихо замолчало и в избушке все затихли. Лихачи перестали жевать и глотать вино.
– Ничего не слышу, – наконец сказал согнутый человек и все тут же загалдели. Маленький лихач, едва достававший до стола носом, но с невероятно длинными руками, ухитрялся отнимать еду у соседей и даже отвешивать им оплеухи.
– Глупые вы и глухие. Вода болотная под ногами чавкает, колеса телеги веточки упавшие ломают и камушки в землю вдавливают. Купец на слугу ругается и еще