кричали о причинах поражения от японцев, и, естественно, ребята переживали за Россию. Пресса описывала героизм моряков крейсера «Варяг» и защитников Порт-Артура, но отмечала, что войну мы бездарно проиграли и на суше, и на море. Парням было обидно и непонятно, каким образом погибли две Тихоокеанские эскадры, а также почему при нашем численном превосходстве мы оставили Манчьжурию – обвиняли в предательстве и бездарности командование, а самодержец почему-то слишком всё время «пыжится». Девочки улыбались и поддакивали ораторам, задавая провокационные вопросы и подсмеиваясь над горячностью двух «великих полководцев». Ребята связывали неудачи на Дальнем Востоке с нынешними беспорядками в стране: январские события в столице, в которых войска расстреляли мирную демонстрацию народа, баррикады и вооружённое сопротивление рабочих в Москве, стачки железнодорожников, роспуск Государственной Думы. В Рыбинске шествие гимназистов и рабочих местная власть разогнала с помощью подговоренных волжских грузчиков – никого не убили, но ранили и покалечили более ста человек. Как обычно, нашлись знакомые из пострадавших… Закрапал дождик, и молодёжь весело забралась под лодку. Серафим, надо признаться, находился в смешанных чувствах: с одной стороны Александра, Ева и сестрички, с другой – Бор и прежние подруги. От калейдоскопа событий кружилась голова, и, в итоге, он решил, будь что будет. Риту одолевали другие проблемы, поэтому некоторое охлаждение со стороны возлюбленного казались ей логичными, ведь ей надо было уезжать на целый год, а там кто его знает, что произойдёт… Когда выглянуло солнце, они вдвоём отошли за поворот реки и искупались, наслаждаясь вольностью, прохладой и чистотой воды. Вечером у костра Марго расчувствовалась до слёз, догадываясь, что это их последние счастливые юные деньки.
– Я смотрю, ты загрустила совсем, пойдём к ребятам – надо выпить вина и ни о чём плохом не думать, – предложил Серафим. Они молча облачились и вернулись к покинутому лагерю. Лиз и Борис куда-то ушли или спрятались, тогда Серый откупорил шампанское, крикнул Бора и налил вина в походные кружки. Они чокнулись и выпили. Вдруг из-за кустиков вынырнули взъерошенные товарищи.
– Ты смотри, Лизет, эта парочка уже пьёт, не ждёт ни друзей, ни уходящее лето, – затараторил Бор.
– За вас, друзья! – выпалил Серый и, поцеловав, улыбающуюся Марго, снова выпил, но тут же, не закусывая, налил трезвой парочке.
– Гуляй, девчонки, болей печёнка! – крикнул Бор и опрокинул содержимое внутрь. Помаленьку молодежь разогрелась, запели песни, частушки, потом отправились в лес за грибами и сварили к вечеру грибной суп с куском баранины. Вкуснотища! Бор не давал грустить и кликнул всех купаться в ночной реке… Проснулись рано, так как костёр потух, и ночью похолодало. Пацаны пошли ловить рыбу на уху, а девушки навели порядок и, разведя огонь, заранее подвесили котелок с родниковой водой. На донку попался судак,