на кухню. Александра высвободила руку и пошла впереди, но неожиданно повернулась так, что Серый натолкнулся на неё, обняла его за шею, и они умопомрачительно сладко поцеловались. Он подхватил её и внёс в полутёмную комнату, где на них хлынули съестные пряные запахи специй. Саша нашла «Цимлянское» и бокалы, а Серафим откупорил и разлил вино.
– Так я ещё никогда не отмечала начало июля, – молвила она, и они звонко чокнулись, держа бокалы за ножки. Он осторожно привлёк её к себе, а затем произошло то, что называется безумством страсти, когда осознание времени и места приходит не сразу и незачем, но неотвратимо незабываемо. Пара потерялась в шёлке и ночном шёпоте сада…
Короткая ночь закончилась, светало и надо было расставаться. Они поцеловались, и он, быстро одевшись, убегая, крикнул:
– До завтра!
Но красивая сказка не может быть без разлук и коллизий. Неожиданно, совершенно уникальный случай (!), Архип Владленович Прозоровский, очень редко проигрывающий, умный и осторожный, не теряющий голову, отчаянно-неудачно блефовал и умудрился сгореть на трефовом стрите. Днём у него разболелась голова, и Александра весь день сидела у постели мужа, а вечером, в миг что-то прозрев, он засобирался в клуб, заставив жену изысканно одеться и уговорил маленько пофлиртовать со своими соперниками. Каково же было изумление города, когда на утро князь не только отыграл давешний несусветный проигрыш, но и приобрёл новое имение на Мологе, в районе Бежецкого Верха у станции Максатиха. Следующие две ночи пришлось прелестной княгине снова очутиться в роли талисмана и спасительницы семейства.
В воскресение они шли в знаменитый Рыбинский драматический театр. Давали «Гамлета» Уильяма Шекспира в постановке столичной труппы, и билетов было не достать никому, кроме избранных, которым отводились лучшие и самые дорогие места. Гамлет в Рыбинске – что может быть экзотичнее! Любопытно, что немногие знают трагедию «Гамлет» как мениппею и то, что имя «Шекспир» собирательное…
На Театральной выдался аншлаг: кареты и извозчики подъезжали с разных сторон, около входа толпились жаждущие выловить счастливый билетик, а часть молодых людей желала лицезреть княгиню Прозоровскую, весть о красоте которой мигом облетела городские гостиные. Прозоровские пешком появились ко второму звонку и не спеша проследовали ко второй ложе справа. Взоры мужчин, да и женщин устремились туда. Казалось, подбадривающие аплодисменты предназначались молодой княгине, а не артистам, но зазвучала музыка и, пьеса началась.
Александра отключилась от внешнего мира, кроме действия на сцене. Она сопереживала отчего-то по-особенному – глубже и живей. И вдруг поняла – она беременна! Ничего не проявилось и не обозначилось, но что-то неуловимое и слишком тонкое, чтобы стать явью, произошло. От переизбытка чувств в сценке с Офелией у неё потекли слёзы. Странное состояние овладело ею, счастье и материнская гордость. Глаза её блестели, а грудь глубоко наполнялась