поднял ее. Она ничего не весила. Не выглядела опасной. Просто маленькая девочка.
Ее глаза распахнулись.
– П-прости, – заикаясь, сказала она. – Прости меня. Но мне больно, и я н-не могла говорить с тобой.
Я посмотрел на моего двойника, затем на девочку.
– Все в порядке, – сказал я. – В порядке. Я об этом позабочусь. Все будет хорошо.
Она тихо вздохнула и закрыла глаза. Иней покрывал ее, слой за слоем, – это сережка Мэб укутывала девочку сном и молчанием, успокаивала ее – на время, – превращала в прекрасную белоснежное изваяние.
Я даже не подозревал о ее существовании – и я полностью нес за нее ответственность.
Если я не справлюсь, она убьет меня при родах.
Я осторожно передал ее моему двойнику.
– Ладно. Я понял.
Он взял ее, очень нежно, и кивнул.
– Знаю, она странная. Но она твой ребенок. – Его глаза блеснули. – Защищай свое потомство.
Действительно первобытные инстинкты.
Я уничтожил целый народ, защищая своего физического ребенка. Часть причины стояла передо мной. Этот инстинкт тоже принадлежал мне.
Я глубоко вдохнул и кивнул ему.
– Я этим займусь.
Он закутал девочку в одеяло, повернулся и пошел прочь, унося ее обратно во мрак. Свет померк вместе с ним, и меня снова поглотила темнота.
– Эй! – позвал мой двойник издалека.
– Что?
– Тот сон, помни его! – крикнул он. – Помни, чем он закончился!
– В каком смысле? – спросил я.
– Ты псих! – ответил двойник.
И исчез, и этот мир вместе с ним.
Глава 24
Открыв глаза, я увидел потолок спальни Кэррин. Я лежал в темноте. Сочившийся под дверь свет в коридоре казался слишком ярким.
– Именно это я и пытаюсь тебе сказать, – говорил Баттерс. – Я не знаю. Не существует предписаний АМА[6] для чертова Зимнего Рыцаря. Возможно, у него шок. Возможно, кровоизлияние в мозг. Возможно, очень, очень сильная сонливость. Проклятье, Кэррин, для этого и нужны больницы и практикующие врачи!
Я услышал вздох Кэррин.
– Ладно, – ответила она устало. – Так что ты можешь мне сказать?
– У него перелом руки. Судя по синякам и отеку, сложный. То, что оставило вмятину на алюминиевой шине – интересно, где он ее добыл, в магазине инструментов? – сместило обломки. Я снова выправил их – надеюсь – и наложил шину, но не уверен, что сделал все как надо, без снимков, хотя аппарат все равно бы взорвался, стоило Дрездену войти в комнату. – Он выдохнул. – Дыра в груди – мелочь по его стандартам. Чертов гвоздь не прошел сквозь мышцу. Но он был ржавый, поэтому остается только надеяться, что Дрездену делали прививки от столбняка. Я наложил на рану шов и смыл с гвоздя кровь.
– Спасибо, – отозвалась Кэррин.
– Ага. – Он устало вздохнул. – Не за что. Кэррин… можно сказать тебе одну вещь?
– Что?
– Это его дело с Мэб. Все думают, что он превратился