она замешкалась, и Кульчицкий повелительно махнул рукой: сиди, мол. Он молча сварил кофе, сел на соседний стул и стал наблюдать, как Ксеня подчеркивает карандашом сложные фразы и что-то выписывает в тетрадь. Странно, но под тяжелым дедовым взглядом Ксеня не чувствовала неловкости.
Вскоре проводить вечера на кухне стало привычным делом для обоих. Ксеня забиралась в кресло с ногами, а дед располагался напротив с газетой или толстой книгой. Они не разговаривали.
Дед ни разу не предложил Ксене помочь с подготовкой к экзаменам, не поинтересовался датами консультаций и вступительных испытаний. Он не спрашивал у нее, что она планирует делать, если не поступит в университет с первой попытки. Он наотрез отказался брать с Ксени деньги за проживание, но Ксеня быстро сориентировалась, какие бытовые заботы взять на себя.
Она изучила полки холодильника, поморщилась при виде вялой четвертинки кочана капусты, банки аджики и заплесневелого сыра. В морозилке обнаружились два пакета с пельменями, похожих на глыбы льда, и открытая, промерзшая до дна банка томатной пасты.
Не только Кульчицкий присматривался к Ксене, оценивая ее жизнестойкость. Понаблюдав пару дней за тем, как дед замачивает на завтрак моментальный геркулес в керамической плошке, как он растерянно смотрит в морозилку, выбирая, какой из пакетов пельменей открыть, Ксеня отправилась на разведку. Она присмотрелась к бабушкам с сумками-тележками на колесиках, прошла несколько дворов, пересекла несколько улочек и нашла Сытный рынок.
Ксеня разморозила и вымыла холодильник, безжалостно выкинув из морозилки труп томатной пасты. Когда Кульчицкий вечером решил пройтись по полкам привычно безнадежным взглядом, он вздрогнул от неожиданности. Он увидел сметану и творог, этажом ниже – тушку цыпленка, а в ящиках краснели и зеленели овощи. В масленке виднелся восхитительно желтый кусок сливочного масла.
Так и повелось с тех пор.
Ксеня умела, но не любила готовить.
В девяностые она была ребенком и не осознавала, с каким трудом мать в одиночку растила двух дочерей в суровом северном городе. Но она умела собирать и жарить грибы, и видела, что мать рада ее нехитрой добыче. Подосиновики и подберезовики жарили с картофелем на огромной чугунной сковороде. Ксеня знала толк и в рыбе – попробуй не разбираться в рыбе, живя в Мурманске, – но терпеть не могла ее чистить. Им с Полиной часто приходилось проводить вечера по уши измазанными в рыбьей чешуе: разделывать, жарить, запекать.
Ксеня с дедом быстро распределили обязанности. Ксеня ходила на рынок и покупала продукты. Дед, коренной ленинградец, профессор, всю жизнь обходил рынки стороной. Его коробило при мысли о рядах с шумными торговками, о грудах овощей, о необходимости спрашивать цену и торговаться.
Ксеня тоже не торговалась. Маленький северный таран, она шла между овощных, мясных, рыбных и молочных рядов, безошибочно выбирая лучшие продукты,