оговаривала, что я не юрист, визовые досье не собираю, а даю семьям полную картину доступных для россиян на тот момент виз и стратегий переезда во Францию, основанную на своем свежем опыте переезда. А на случай возникновения затруднений, у меня на расстоянии телефонного звонка 8 первых партнеров: опытных французских юристов, иммиграционных советников и визовых помощников, которым я из июня 2023 выражаю мою искреннюю благодарность за бережную ценную своевременную поддержку.
Те мои читатели и друзья, кому было актуально, слышали, доверяли и приходили за тем, чтобы я им на русском языке растолковала актуальную ситуацию по переезду простым языком и дала ссылки на первоисточники, где смотреть.
Невзирая на все эти объяснения, восстали из ада хейтеры:
"Какая наглость, я живу во Франции последние 100 лет и не беру на себя смелость давать советы, я эта рыжая выскочка уже нацепила преподавательскую мантию".
На мою голову слали проклятья, желали мне и моим детям скорой смерти под мостом (зачеркнуто) жить во Францию на минимальную зарплату SMIC.
Отдельно препарировали мой доковидный стартап-опыт в Голландии, почему-то выступая обоснованием того, почему мне жить и работать во Франции не положено, как будто я уже израсходовала положенный мне эмиграционный лимит.
Особенно меня поразил солидный мужчина, который под благополучным аккаунтом в Фейсбуке в личку нежно приглашал меня с детьми в горы на лыжах кататься, а под другим (девичьим) ником в моей телеграм-группе со знанием дела рассуждал о времени, когда я проем свою финансовую подушку и буду побираться в русскоязычных группах, а потом вернулся в наш чат в ФБ и страшно возмущался за бан.
Отдельным фронтом выступали нелюбители Франции, которые совестили меня за то, что я ломаю своим клиентам судьбы, и благодаря мне они переедут из прекрасных привычных и удобных стран в загнивающую Францию, где забастовки, квартирные кражи, мигранты и отвратительная медицина.
Доброжелатели делились своими страшными мучениями с местной медициной, рынком труда и неблагодарными соседями, однако от французских паспортов не отрекались и возвращаться на историческую Родину не планировали, посвящая свою жизнь высокой миссии предостеречь желторотых новичков от опрометчивых переездов.
Подскакивая от каждого ядовитого комментария, я всю свою выручку за первую неделю работы потратила на обучение у опытного юриста.
Вооруженная знанием с курсов Красного креста, о том что задача добровольца-спасателя в катастрофе – это поддержание дыхания и сердцебиения, а переломы лечат врачи, я взяла самую сложную тему "Легализация граждан, уже находящихся во Франции в нерегулируемом положении", так вежливо выпускники адвокатских школ, называют нелегалов.
Короткий емкий курс придал мне смелости, показал всю глубину возможностей, которые в цивилизованной стране доступны человеку, имеющему средства на юриста, и ценную информацию о положении всех детей во Франции, которые