в кофейне «У Потапыча» состоится моё персональное выступление. – сказала я монотонным, скучным голосом, упаковывая инструмент. – Приходи, насладишься в полной мере. А сейчас я хотела бы отдохнуть.
– «У Потапыча»? – разочарованно переспросил Вадим. – Ну, тебя и угораздило! В первый же день. – он сочувственно покачал рыжей головой. – Это ж притон! Его цыгане держат и в эспрессо наркоту подмешивают.
– Я предпочитаю латте. – сердито отрезала я, проходя в дом, и уже оттуда, через распахнутую дверь, добавила: – Ну и город! Если в кафе на центральной площади наркоту толкают, то что же творится с гостиницами? Клиентов подушками во сне давят?
– Пока прецедентов не было. – обиженно крикнул в ответ Вадим. – А вот цыганская наркомафия процветает. У нас в Папеновке их целый посёлок.
В щель между штор было видно, как он ещё некоторое время топтался перед крыльцом, чесал свой огненный затылок, затем вздохнул, сел в свою «Рено» и уехал.
Я с облегчением упала на кровать. « Только через преодоление препятствий достигается настоящее удовлетворение» – всё время повторяет мой отец. – И это правда! – подумала я, закрыла глаза и представила, как Тимур подмешивает в чашечку с латте какую-то подозрительную бурду и подаёт мне. Он перспективно подмигивает, и его глаза загадочно искрятся. В носу у меня сразу стали лопаться пузырьки шампанского, под веками защипало, и я уснула…
Перед лестницей, ведущей вниз, в кофейню, прямо на асфальте тротуара стояла некая тренога с фанерным щитом. На нём, один к одному, было приклеено шесть листов бумаги формата А4. На этой импровизированной афише, крупными буквами, фломастером было написано:
Сегодня, 1-го июля, в 20.00. в нашем кафе «У Потапыча» состоится музыкальный поединок! В нём будут участвовать всем известный исполнитель цыганской песни Тимур Герцони и гостья нашего города – певица и восходящая звезда русского романса Катя Пуаре!
Офигеть! Я, в совершенном изумлении, вытащила смартфон, сфотографировала свою первую в жизни афишу с псевдонимом, даденном мне по умолчанию, и отослала фото маме с комментарием: – Здорова, богата, знаменита! С приветом, Катя Пуаре!
Ещё одну фотку послала Юльке. Я знала, что она сейчас сидит в душной комнате, зубрит билеты и отвлекать её было подло. Но удержаться не было мочи. – «Как тебе мой псевдоним?» – всего лишь написала я, хотя пальцы порывались настучать хоррроший полновесный рассказ.
Ещё раз полюбовавшись на афишу, я почувствовала, как мой нос потихоньку задирается к небу. – Э-э-э… успокаиваемся. – остановила я себя. – Такой псевдоним надо ещё отработать. А пока ты не Пуаре, а, скорее всего, Хлестакова! Но Тимур-то каков, а? Вот же мерзавец! – я набрала его номер, а когда он отозвался, сказала: – Ну, ты и темнила! И бариста и певец… может ты вдобавок ещё и капитан дальнего плавания?
– Ты уже подошла? – вместо ответа спросил он.
– Я-то подошла… да вот не знаю, как мне быть.
– А что