то сужающейся горной тропе. Стена ущелья справа окончилась, открывая столь же крутой, как и слева, обрыв. Наль прижался к шее своего коня, успев заметить крошечные верхушки редкого соснового леса внизу. Блеснуло среди них озеро размером с ладонь. Снова закричал кто-то из эльфов. Лошади понесли.
Бесконечно метались они по сливающимся перед глазами ущельям и перерезанным трещинами, сглаженным ледником плато. Если бы то были равнинные лошади, не миновать всем беглецам беды. Лишь чудом никто не сорвался в пропасть и не погиб под копытами. Перед закатом, когда воздух резко похолодал, а тени в горах и в низинах стали гуще, измученные животные и наездники остановились у серовато-розового острого каменного выступа и упали без сил.
Тролль отстал. Безучастным взглядом осматривал Наль остатки своего отряда. Келор беззвучно плакал, обхватив руками опухшую ногу. Скачка стала для него настоящей пыткой, но едва ли об этом были сейчас все его мысли. Веринн отполз подальше. Его рвало. Ральгар вместе с самыми стойкими оглядывался, пытаясь определить местоположение вынужденного привала. Лаэллет не солгал. Его помощник и друг был убит горем уже в повозке, догадываясь, что случится дальше. Теперь у него осталось ни сил, ни надежды – лишь осознание, что он должен сохранить оставшийся отряд любой ценой.
Горы обступали. В какой стороне теперь основная масса Полуночного хребта, где Сумрачный Лес, откуда начинается тундра? Тихие, слабые обсуждения звучали как прощальный голос Лаэллета. Глаза Ральгара покраснели, но он твердо продолжал попытки найти дорогу. К ночи вверенные ему воины могут столкнуться с другими троллями, или же их еще ранее найдет пещерный медведь. Как только эльфы вновь смогли хоть как-то стоять на ногах, он назначил разведчиков, что вернулись с новостями.
Освещаемые холодным кровавым закатом, остатки отряда командира Лаэллета взобрались на лошадей, спустились пониже узкой петляющей горной тропой и повернули на Лаэльдрин.
14. Предсказание
Окончились испытания, прозвучала присяга, отшумел бал, сделавшие ее сына совершеннолетним, и Айслин не могла более заглушить в себе тихий настойчивый голос. Присяга состоялась в фларелад, пятнадцатого дня месяца полуночного солнца. В следующий фларелад придет Эйверет, чтобы получить ответ, которого он ожидал двадцать девять зим.
Поднявшись с едва примятой постели, Айслин накинула на шелковую сорочку тонкий плащ и покинула спальню. Задумчиво касаясь пальцами стен, что однажды и навсегда сделались для нее родными, неслышно прошла прохладными темными коридорами на балкон. Сад затих в ожидании утра – ни одна веточка не шевелилась, мерцала роса на траве. За крышами особняков Соснового квартала четко вырисовывался на фоне неба темный пик часовой башни Дома Правосудия. С главной площади не доносилось ни звука. Лаяла в чьем-то саду собака. Чумная колонна стояла где-то там, растрескавшаяся от времени. Взгляд Айслин поспешил далее, за торговую площадь, здания низших гильдий, Сумеречный квартал, городские ворота. Над полосой