сам себе напоминал Дон Кихота, размахивающего мечом у ветряных мельниц. Столь тщетными были попытки найти панацею. Ничего не помогало. Иллюзии избавиться когда-нибудь от этой болячки давно его покинули. Андрей привык брать в руки своё, становившееся дряблым и аморфным, тело и просто продолжать жить, иногда испытывая муку, чтобы просто сидеть с открытыми глазами.
Андрей сделал несколько глубоких вдохов, усилием воли отодвинул из фокуса своего внимания тяжёлую чёрную пелену боли, влез в мягкие тапочки и поплёлся на кухню. Снял с крючка для полотенца свой дежурный бублик «симит», который он туда вешал, чтобы под рукой был перекус. Достал из холодильника полюбившийся козий сыр, заварил крепкого чаю.
– Taze simit! Taptaze simit![12] – донеслось с улицы.
Андрей высунулся из окна, привлёк к себе внимание свистом. Он скинул вниз привязанную на верёвке корзину, положив в неё заготовленную мелочь. Торговец положил ему бублик. Андрей поднял корзину с бубликом, скрутив верёвку. Нехитрый лифт (корзина на верёвке, стоявшая здесь же на подоконнике), подсмотренный у турецких домохозяек и сделанный прежним постояльцем квартиры, работал надёжно.
После завтрака нужно было в редакцию. Оставаться дома, сославшись на головную боль, не хотелось. Всё-таки было терпимо. Но, главное, он дал свой телефон Татьяне. Она, надеялся Табак, могла набрать его номер. Ему стало неприятно от мысли, что, когда бы она ни позвонила ему, трубку поднимет Толя, словно тот опошлил бы своими домыслами хрупкое нарождавшееся чувство.
Андрей оделся и вышел на улицу. И моментально отпрянул от дороги. Буквально перед его носом на бешеной скорости промчался автомобиль. Из-под колёс донёсся истошный животный крик. На земле как пушистый лоскут лежала белая с рыжими подпалинами кошка. Андрей её сразу узнал. Местные дети раздавали всем дворовым кошкам имена – чёрно-белый Бешикташ[13], белый Памук[14] и рыжий Портакал[15], одноглазый Корсан[16], боязливый Коркак[17]. Машина стукнула кошку по имени Сослумакарна[18].
Андрей мгновенно подобрал её.
– Так, стоп-стоп-стоп. Ты у меня не издохнешь, – сказал Табак.
Он побежал с ней в аптеку, находившуюся по соседству. Животное закатывало глаза и, казалось, готово было отойти в мир иной.
– Сослумакарна! Сося! Не смей! Хватит в этой жизни смертей! – словно взмолился Андрей, глядя на бело-рыжее пушистое создание, еле дышавшее в его объятиях.
Мальчишка, помощник аптекаря, вызвался отвести Андрея с кошкой к ветеринару и всю дорогу переживал за Сосю как за свою собственную и пытался придержать хотя бы её хвост.
Кошку пришлось оставить в ветеринарной клинике по крайней мере до вечера.
Исполнив свой гуманистический долг, Андрей пошёл в редакцию и по дороге ощутил, как страшно стучит у него в висках. Он перенервничал, и приступ мигрени десятикратно усилился.
Вошёл в редакцию и тут