во дворцах, но нигде не царила столь гнетущая атмосфера, как в особняке Вандербильтов, несмотря на всю сияющую белизну его фасада.
Мистер Уилсон остановился рядом с богато украшенными деревянными дверьми, постукивая больной ногой в нетерпении. Я сделал пару шагов назад, пока мистер Уилсон открывал двери, но потом он пригласил меня войти и, резко повернувшись, затворил за нами створки, словно запирал внутри самого сатану.
Уилсон двигался весьма проворно, и я не успел возразить, что он не дал мне осмотреть порог. В комнате витал знакомый запах – насильственная смерть в самом отвратительном своем виде. Я быстро охватил взглядом большую комнату. В центре располагался бильярдный стол на резных деревянных ножках, таких изогнутых и толстых, будто он страдал от подагры. Угловые лузы обрамляла золотистая бахрома в количестве, достаточном для пары абажуров. Позолота поблескивала с каждого изгиба резьбы.
Сейчас это сооружение напоминало скорее вычурный языческий алтарь, чем стол для игры в бильярд. Над ним висела огромная электрическая люстра из меди и витражного стекла, а на зеленом сукне, единственной вполне обычной детали во всем столе, лежал, собственно, источник запаха – труп мужчины с раскинутыми в сторону руками и…
В нескольких метрах от бильярдного стола, рядом с массивным диваном, стоял сдержанно одетый джентльмен. Я заговорил:
– Мне необходимо тщательно осмотреть все помещение снизу доверху. Начнем с порога. Мистер Уилсон, не затруднит ли вас снова открыть двери?
– Никто из домочадцев не должен знать. – Голос мужчины скрипел после долгого молчания, однако в нем все равно слышались командные нотки.
– Мистер Уильям Вандербильт, смею предположить.
Передо мной был человек невысокого роста, но с правильными, даже приятными чертами гладко выбритого лица, а самым приметным в его внешности был прямой пробор в темных волосах.
– Вы знаете, кто этот несчастный? – спросил я.
– Нет.
– И понятия не имеете, что он делал в вашем доме? Не пропал ли кто-то из слуг или рабочих?
– Я не собираюсь волновать домашних подобными расспросами, скажу одно: утром все было как обычно. Кто бы мог подумать… – Вандербильт посмотрел в сторону стола, но тут же отвел глаза. – Никто ничего не должен заподозрить. Расследование должно вестись в обстановке полной секретности.
– Тогда я потребую от вас терпения. Чрезвычайно важно, чтобы на этаже и в комнате ничего, по возможности, не трогали. Чем быстрее я проведу осмотр, тем скорее можно будет снова запереть двери на засов.
Вандербильт наконец кивнул, тогда Уилсон открыл сначала одну дверь, потом другую, беспокойно выглядывая в коридор. Но там не было ни души, а я уже опустился на четвереньки с увеличительным стеклом в монокле на правом глазу, изучая камни на предмет хоть каких-то зацепок.
– Как часто подметают пол? – спросил я.
По молчанию я понял, что оба собеседника с удивлением разглядывают мою позу.
– Со