серьезен, либо слишком робек), или его озорство для решения много вопросов, и больше всего такого вопроса: как овладеть вниманием незнакомых девушек. Он обманул их ложьми всех видов. Вот почему, когда одна из них подходила ко мне и спрашивала меня, действительно ли он живет в одном гаванском дворце, я говорил ей, что это правда, но скрывал от нее другую сторону реальности: настоящий владелец дворца, какой-то маркиз или буржуи, покинул страну после победы революции, и семья Дуранда была одной из таких бездомных семьй Гаваны, незаконно занявших тот заброшенный особняк, который внезапно превратился в многоквартирный дом. Чтобы пробудить в некоторых из тех девушек немного сострадания или соучастия, Дуранд заставил их поверить, что его дедушка по отцовской линии был аристократом, у которого бородатые партизаны Фиделя Кастро отняли огромное состояние. Дуранд был всего на два года старше меня. Но его апломб во лжи, наряду с его изобретательностью в обмане, сделали его в моих глазах человеком с большим опытом. Мне едва исполнилось восемнадцать, и я очень завидовал его умению быстро фантазировать, создавая всевозможные ситуации, то забавные, то сложные. До сих пор еще не знаю, откуда он узнал, что мой день рождения празднуется в декабре. Но главное, все-таки, что он узнал и на закате 15 числа, вместо того, чтобы пойти в столовую общежития, мой соотечественник пригласил меня поужинать в одном узбекском ресторане.
При входе у меня сложилось мимолетное впечатление, что Дуранд был постоянным посетителем этого места. Оставив пальто и шапку с шарфом и перчатками в раздевалке, мы вошли в залитый светом зал, где непрестанно гудели ужинающие, занимавшие почти все столы в центре. Мы сели в уголок и тут же к нам подошла темноволосая девушка с меню написанное в двух белых листах, которые она нам предложила с нарисованной на лице широкой улыбкой. Читая то, что было написано на моем, я был озадачен: я понятия не имел, какие блюда заказывать, и снова подумал, что Дуранд часто бывал в этом месте, потому что, когда я рассказал ему о своем недоумении, он попросил меня не беспокоиться об этом. Вскоре после этого я увидел, как он подозвал официантку и оживленно с ней заговорил, и тогда какое-то спокойствие покорило меня.
– Это шурпа, – сказал мне Дуранд через некоторое время, когда девушка вернулась к нашему столику и поставила перед нашими носами две тарелки с густым супом, от которого шли очень горячий дым и сильно пахнувщий овощами запах.
Вкус специй и ароматных трав этого изысканного супа все еще ощущался на моем языке, когда официантка принесла нам следующий заказ.
– Это национальное узбекское блюдо, оно называется плов, – объяснил мне мой сосед по столу, прежде чем напасть вилкой на рисовую массу, сваренную на овечьем сале и имеющую фиолетовый цвет из-за присутствия овощей, изюма и кусочков тушеного мяса.
– Ты выиграл в лотерее, что ли? – спросил я его немного в шутку и немного