к черту. И, так как деканат дал нам возможность посетить бесплатно разные города страны при зимных каникулах, Дуранд пригласил меня провести их на юге, в Ереване. Ему было жаль потерять столь соблазнительную возможность. Однако, отказывая от его дружного предложения, я решил работать в другом месте. Я не мог забыть мое желание. Кроме того, я как-то освоил его мнение, что можно превратить все наши мечты в действительность. Только не сдаться никогда перед затруднениями или препятствиями. В сущности, Дуранду понравилось моя настойчивость и, хотя не сказал каким образом, обещал помогать мне.
Через неделю он вернулся из Еревана. Армения показалась ему другой страной. Он был поражен с ее тысячелетной историей, с ее уникальной культурой, с ее загадочными людьми. Окно его комнаты открылось к незабываемой картине: огромной и белой равнине, в конце которой стояли библейские горы Арарата. Каждое утро, как только его разбудили голоса и шум соседних комнат, приближаясь к окну и смотря через его стекло, Дуранд наслаждался видением внушительного образа араратских гор с их вершинами покрытыми снегом. Еще под влиянием этого изумительного впечатления, Дуранд рассказал мне обо всем, что заманил его на столице Армении. При приезде он никак не представил себе, что каждое утро его будет ждать такое прекрасное разбудение. Потому что первое его впечатление как только приехал, не было очень приятным. Хотя полет не закончился ужасным опытом вынужденной посадки, и хотя поблизости от аэропорта не было видно ни одной коровы, нехорошие условия трассы и пугающая простота сооружений заставили его подумать, что самолет упал посреди молочной фермы. Среди его попутчиков, кто-то не выдержал и высказал это самое мнение вслух. Однако, вскоре после этого, все изменилось, все улучшилось, по крайней мере, для него. С ним прилетала группа пятнадцати студентов из разных стран: вьетнамцев, ганцев, иракцев, и трое или четверо его соотечественников. На выходе их ждал автобус, который доставил всех в небольшую гостиницу, расположенную на окраине города, в довольно спокойном, почти деревенском месте.
Экскурсовод, очень красивая женщина с коротким острым носом, огромными темными глазами и прямыми черными волосами, казалась сестрой шофера, лицо которого с невероятной точностью повторяло все ее черты.
– Я сразу принял их за близнецов, – подчеркнул Дуранд.
Позднее он узнал, что никакой родственной связи между ними не было, но и тогда это известие утратило для него действие неожиданности. Дуранд уже заметил, как эти физические черты повторялись с поразительной частотой не только на лицах служавших ему людей в гостинице, но и на лицах всех прохожих, с которыми он сталкивался во время прогулки по городу.
– Как будто все они были бы одной огромной семьей, – сказал мне Дуранд, и почему-то я вспомнил странный сон о галерее с картинами, имитирующими выставку Энди Уорхола.
– Ты, дружок, должен был поехать в Армению со мной, почему ты отказался?
Потом он изложил какую-то сложную теорию о пользе