все меньше им потворствует. – Аркадий Павлович подлил чаю. – Антон, вот Вам самый простой пример. Фраза, «ложь во спасение»? Что бы она могла означать по – Вашему?
– Ложь во спасение, конечно. Что же она может еще означать? – Антон несколько деланно пожал плечами.
– Кому это ложь может быть во спасение? – удивился Аркадий Павлович. – Но, спросите любую женщину, и она столько расскажет о ее значении, что кроме как полезного во вранье не отыскать. Да так сочинит, последних сомнений не останется… И хоть я не исключаю, что фраза эта могла и не женским полом быть выдумана, но прикрывают ею самый вульгарный свой обман лишь они. Ну, наряду, может быть с еще какими-нибудь аферистами. Кстати, в Библии истоки фразы этой как раз обратное утверждают (3).
– Но к чему все это?
– Как к чему? Да все к истории Вашей.
Перед Антоном возникла увесистая папка под названием «Антон Петровский». Он узнал ее. Месяц назад эта папка в значительно меньшем объеме передавалась отцом Антона Аркадию Павловичу для ознакомления.
– А ложь во спасение – это вся Ваша история, Антон.
Глава 2
Безумцу больше видится чертей, чем есть
в аду. Влюбленный, столь же дикий,
В цыганке видит красоту Елены…
В. Шекспир «Сон в летнюю ночь»
Чего себе не воображаем, когда в глазах холодный яд,
И равнодушье за невинность почитаем, и гибнем просто наугад…
… «Наташа?!» – Антон не знал, как совладать с волнением. «Она!» – Нет, разум не успевал за своим безумством. Да разве могли эти чувства умереть? Они лишь скитались где-то очень долгие годы лишь в отражении неведомых чужих наслаждений далеко и долго. А теперь спешили на магический зов. «Наташа!»
Антон почувствовал на лице глупую улыбку. Наверное, она была такой же растерянной, когда они встретились в первый раз. Тогда он и не знал, что у друга новая пассия.
– Антон! – рука невольно потянулась к знакомству.
– Наташа! – нежное запястье плавно опустилось в его дрожащую ладонь.
Решительность губ обезумевшего пресеклась взмахом ресниц. Они рассмеялись.
– Наташа… Наташа Липова.
– Антон… Петровский – засмущался Антон, отняв руку.
– Мы опаздываем, Антон Петровский – оборвал знакомство представлявший, скрыв любимую за подъездной дверью.
Память касалась буйной копны, черным бархатом укрывающей девичью нежность и страсть блеска ее. Долгие годы волшебные обертоны ее горячих звуков усмиряли покой бессонными воспоминаниям, распаляя сердце каждой новой встречей втроем. Тогда судьба посмеялась над Антоном. Но ни одна женщина не могла стать той, кем была она! Наташа!
«Сегодня на катке!» Ах, как страстно он желал встретить свой прошлый идеал! Как влюбленное сердце трепетало от желания скорее воскреснуть! А ему и правда недоставало лишь стыдливого взгляда и согнутой в локте руки, чтобы вновь обезуметь… Воображение рисовало