выразить совсем другие чувства. Этот страх он принимал. Не то, что разного рода глупые фобии – змей, пауков, грызунов. Нахем знал предания об участи посланников и слышавших их. И если Бог не пощадил даже учеников Машиаха, то какие ужасы ожидали простых людей, пожелавших помочь проклятому народу?
Все земное существование несчастных, прогневавших Бога, сводилось к бездумному тысячелетнему топтанию на пороге Шеола16. Без сочувствия. Без помощи. Даже смертоубийства – излюбленного людского средства борьбы с инаковостью – они были лишены. Среди общин драки и смерти случались нередко, но чтобы ехуди оказался хотя бы покалечен человеком, не отмеченным Знаком… Голос набрасывался на посмевшего преуменьшить земные дни Предавшего Бога, перекладывая на него не доставшиеся тому мучения. Тех, что нельзя убить, старались просто не замечать.
Людская река отступала. Вот она уже и вовсе обтекает его двумя потоками. Маленький, иссохший от странствия едва живой островок в лужице собственной блевотины.
Его подняли и, подхватив под руки, поволокли.
– Вы не можете, не должны… – отмахивался Нахем от неожиданных помощников, притащивших его в спасительную тишь.
– Да все мы можем, – повернулось к нему улыбчивое молодое лицо. – А вот должны ли… В руки ему что–то сунули. Хлеб. И сыр! В животе предательски заклокотало.
– Ешь, наговориться успеем. Путь не близок.
Нахем еще раз взглянул на улыбчивое лицо. Под правым глазом незнакомца виднелся Знак. Точно такой, как и у него.
– Мы пришли два дня назад и у нас есть время до вечера. На закате мы выходим. Говорят, здесь невозможно заплутать или потеряться, дорога ведет прямиком туда, куда нам нужно. – Амос, так звали улыбчивого незнакомца, слегка замешкался на последних словах. – Можешь идти с нами. Или подождать следующих.
– Следующих?
– Конечно. Они приходят каждый день. Двое, трое… Сегодня только ты. Есть еще, конечно, опоздавшие к песаху17. Какой смысл чтить забытые события? Или они желают срастить Исход с Изгнанием? Даже помыслить не хочу о той химере, что родится в случае, если им удастся воплотить задуманное.
Нахем вздохнул. Измученное переходом тело требовало отдыха. Но обрести новых попутчиков, пусть ненадолго…
– Я хотел лишь…
– Если ты о деньгах, то забудь. У нас их достаточно, а в конце пути они нам уже не понадобятся. Еда тоже есть, – Амос кивком головы указал на пару увесистых мешков, стоящих поодаль. Даже для группы из пятерых еды было достаточно.
– И еще, твои сандалии… – Нахем опустил взгляд. Да уж, обувью это было уже не назвать. – Дорон, взгляни, у нас должны остаться запасные.
Нахем смотрел во все глаза. Вот это подготовка! Не чета тем оборванцам, что шли, но не дошли вместе с ним. А уж о взаимопомощи и речи не шло. «Но ведь я разделил хлеб», – подумал он.
– Лошадей и повозок, увы, не будет, – хихикнул Амос, оценив выражение лица своего нового попутчика. –