не предавать их смерти. До слез смеялись они его угрозам, распять их на крестах, если не отпустят. Зря смеялись, зря не послушали его. Заплатив выкуп, он тут же снарядил суда, догнал их и в точности исполнил то, о чем предупреждал. Правда, и тут великодушие победило: на крестах распял, но уже мертвых, вначале заколов, ибо на кресте – нет мучительней и дольше смерти!
В личной жизни был Цезарь несчастлив. Совсем юной умерла любимая им жена Корнелия, и горе Цезаря не знало пределов. В то же время ушла в иной мир тетка Юлия, заменявшая ему мать. На похоронах он произнес, следуя обычаю, похвальные речи, в одной из которых превознес свой род в таких словах: «Род моей тетки Юлии восходит по матери к царям, по отцу же – к бессмертным богам: ибо от Анка Марция происходят Марции – цари, имя которых носила ее мать, а от богини Венеры – род Юлиев, к которому принадлежит и наша семья. Вот почему наш род облечен неприкосновенностью, как цари, которые могуществом превыше всех людей; и благоговением, как боги, которым подвластны и самые цари!»
Сильно не понравилась речь его недоброжелателям: усмотрели в ней гордыню и притязания непомерные. А, ведь, в речи, на самом деле содержался очень прозрачный намек врагам – отступить, примириться с ним! Если бы вовремя поняли! Многих бед избежал бы Рим…
Ведь, дружбу и преданность он ставил выше всего. Часто его великодушие не знало пределов даже к врагам. Увы! Я обречен на одиночество и зависть! – порой горько восклицал Цезарь. – Меня ненавидят даже те, кто ценит меня. Те, что исполняют божественную волю – обречены!
Обречены на исполнение! Вот почему дух его противился железной узде, снова и снова рвал поводья предназначенья, закусывая до кровавой пены удила Судьбы. Так проверял он страшное и точное чувство, которое им заведовало.
Неужто мы, сами по себе, так ничтожны! Жалкие куклы рока! – восклицал он перед статуей Александра Великого. – Неужто и ты – беспомощная живая кукла, которой играючи вертели божественные пальцы!? Ты завоевавший и покоривший в моем возрасте весь мир! Что я тогда? Совсем ничто? Завоевал несколько провинций с варварами… – печалился он перед статуей. – Зато сколько нажил врагов!
После Корнелии взял в жены Помпею, из рода Помпеев. И в этом браке он был неудачлив. Помпея заводила любовников. Один из них Клодий проник к ней в женском платье на праздник Луперкалиев или Доброй Богини, запретный для мужчин, и был пойман. Сенат назначил следствие по делу об оскорблении святынь. Цезарь был вызван в качестве свидетеля, но заявил, что ему ничего неизвестно про это дело. «Почему же ты дал развод жене?!»
«Я дал жене развод, – сказал Цезарь спокойно, – потому что мои близкие, как я полагаю, должны быть чисты не только от вины, но и от подозрений».
И Клодий вскоре погиб – подозревали Цезаря, хотя он был невиновен вовсе.
Любили его простые люди, солдаты обожали его. Он им был близок и доступен настолько, что в походе распевали похабные про него песенки:
Прячьте жен: ведем мы в город лысого