старый свитер. Сердце защемило – как-то жалко стало бедолагу, да и в греющих качествах верного друга он не сомневался, а согреться ему сильно требовалось, продрог основательно на ветру-то. Так что потрёпанный свитер вернулся на хозяина. Макс на всякий случай попрощался со шкафом и вышел в коридор.
Ника в дымчатой шубке уже поджидала его в прихожей:
– Пошли фейерверки заценим.
– Куда?
– На крышу, точнее, из люкарны полюбуемся, а то свалимся, крыша-то покатая.
Преодолев ржавые ступеньки лестницы на чердак, они оказались под сводами крыши. Ника распахнула круглое окошко и наполовину высунулась на улицу.
– Не зевай, а то вакантное место займут!
Шутку дивергент воспринял по-своему, как угрозу любви. Страшась проиграть мнимому сопернику, он вихрем долетел до «своей» девушки и тоже по пояс свесился наружу.
Город был как на ладони. Макс уже не задавался вопросом, как это с крыши трёхэтажного дома открывается такая панорама – чудеса стали нормой после встречи с Вероникой.
– А где салют?
– Сейчас будет.
– Так Новый год не наступил ещё.
– А я сейчас хочу.
Показались первые редкие вспышки.
– Ха, что я и говорила, эмпирический результат. Главное – это желание! – радостно воскликнула Ника и впилась пристальным взглядом в ночное небо.
Вспышек стало больше. Засвистели ракеты, затрещали петарды, звёзды гроздьями, веер всполохов. Феерия красок, от холодных синих до обжигающих рдяных. Пытаясь поймать искры в ладони, Макс едва не вывалился из крохотного окошка – так увлёкся невиданным зрелищем. Да ещё этот умопомрачительный грохот – немудрено что он не расслышал, как затрещало старенькое ограждение под его натиском. Но Вероника быстро вернула его обратно, никак не прокомментировав эту сумасшедшую тягу к прекрасному, а ротозей, с сияющим детством лицом, даже не заметил, как она схватила его за воротник пуховика и поставила на место.
– Красиво тут у вас.
– У нас? – Макс изумлённо посмотрел на волшебницу.
– А вы не цените, глаза поднять боитесь.
– А почему ты сказала «у вас»?
– Да оговорилась, не бери в голову.
Но как он мог не брать Нику в голову? Она так плотно засела в его котелке, что он не представлял, как это – опять потерять её, не слышать бархатного голоса, не дышать её ароматом… Макс ещё плотнее прижался к шубке, напуганный мыслью об одиночестве. Праздничное настроение сменилось скользким страхом. Ему стало холодно, он задрожал, и горячие слёзы побежали по щекам.
– Максик, ты что? – Ника взяла его лицо в ладони.
– Ты опять исчезнешь?
– Не драматизируй, всё хорошо. Слышишь? Всё будет хорошо…
Уже сидя на кухонном диване, он всё ещё чувствовал вкус её помады. Макс так улетел, когда она его поцеловала, что не помнил, как они вернулись. Пытаясь сохранить сладкий жар на своих губах, он опасался закрывать рот, кротко сгорбился и медленно сипел на дольку огурца.
Вероника, желая подстегнуть его квёлое настроение, сама наполнила фужер до краёв. Потом